Незабываемые дни

Начальник лагеря, обрюзгший человек с рахитичными ногами и мутными бесцветными глазами, понял начальника по-своему. А почему бы и теперь не потешить начальника какой-нибудь исключительной забавой! И он льстиво спросил, не имеет ли желания уважаемый господин Кубе посмотреть на работу лагерных овчарок, которые прошли специальную дрессировку.

Господин Кубе согласился.

— Приведите сюда из землянки несколько подростков, — приказал начальник лагеря одному из солдат и, подобострастно глянув в глаза Кубе, добавил: — Желательно девочек, это куда интересней.

— А подростки зачем? — переспросил, нахмурившись, Кубе.

— Собаки особенно яростно нападают на подростков…

Кубе надулся, красная шея его сделалась еще багровей. Скупым жестом руки он остановил солдата, который бросился было выполнять команду. И тут же сказал начальнику лагеря:

— Вы, навозный жук, как отважились вы сделать мне такое предложение?

— Простите, господин Кубе, я только хотел доставить вам удовольствие.

— Гм… удовольствие… Кто подсказал вам такие забавы?

— Никто, господин гауляйтер. Но кто видел, всем нравилось. Вот, господин начальник…

— Замолчите вы, идиот! — спохватившись, закричал начальник эсэсовских войск, заерзав на стуле как на иголках.

Генерал полиции Герф сдержал невольную улыбку и, отослав с каким-то поручением начальника лагеря, чтобы тот зря не мозолил глаза начальству, перевел разговор на другую тему.

Вскоре они возвращались в город. Миновав колючую ограду лагеря, машины стали набирать скорость. Еще раз глянув на мрачные землянки, на деревянные вышки часовых и дежурные танки, Кубе мечтательно сказал своим подчиненным:

— Знаете, только тогда мы будем спокойны, когда вот так надежно оплетем всю страну. И еще об одном я мечтаю: увидеть за такой оградой всех этих Сколичей, Заслоновых, Миронов… Боже мой, сколько их развелось, сколько нашей крови стоят они…

— Кстати, господин гауляйтер, — захотел похвалиться Герф,—я на днях послал моего помощника генерала Геллера в специальный батальон «Днепр» и в ближайшие к нему гарнизоны, чтобы общими силами утихомирить Заслонова. По слухам, и людей не так уж много у этого инженера, берет больше смелостью и неожиданностью. Но ведь клин клином выбивают, как говорят русские. .

— Я могу только пожелать вам удачи. Но знаете, Герф, когда вы напомнили мне одну русскую поговорку, мне почему-то вспомнилась и другая: нашему теленку да поймать бы волка…

Герф насупился и замолчал. Машины въезжали в город.

— Знаете что? — обратился гауляйтер к Герфу.-^Время уже не раннее, самый раз подумать об обеде. Поедемте ко мне.

.: — Спасибо, господин гауляйтер, слушаюсь вашего приказа.

—.. А вы не по, приказу… Анита будет вам рада.

Герф еще раз поблагодарил гауляйтера, но остаток дороги был мрачным. . :

«Однако обидчив, старый хорь, злопамятен. Еще чувствуется старая юнкерская закваска, не выдохлась в жандармерии…» — подумал Кубе о своем подчиненном.

Тяжелой походкой поднялся Кубе на ступеньки небольшого крыльца двухэтажного дома — постоянной резиденции гауляйтера. За ним шел, чеканя шаг, старый Герф. Несмотря на годы, нес он свое худощавое тело легко.

В вестибюле они встретили горничную, красивую девушку с белой наколкой на пышной русой прическе. Кубе шутливо взял ее двумя пальцами за подбородок, повертел из стороны в сторону и приказал:

— Беги скорей к фрау и передай ей мой приказ: обед немедленно на стол! Да скажи ей, что будут и гости: один молодой и симпатичный человек.

Девушка дипломатично улыбнулась, взглянув на генерала с зелеными лампасами, и быстро побежала по лестнице на второй этаж.

Обедали в просторном зале, окна которого выходили во двор, обсаженный липами и березами. Сквозь деревья виднелся огромный каменный дом, где размещался генеральный комиссариат. Это был один из немногих больших домов, уцелевших от первых дней войны. Кубе был доволен своей квартирой: уютный особняк, во дворе старые тенистые деревья, богатый цветник. И тут же рядом свое учреждение. Не нужно далеко ни ездить, ни ходить средь пыльных руин, которые очень не любил гауляйтер.

Щедро подливая в рюмку Герфа, Кубе говорил о разных событиях современной европейской жизни.

— Знаете, Герф, в каком-нибудь тридцать третьем году мы и не мечтали о сегодняшнем дне. Взгляните на карту, вы сразу увидите, как выросли мы за эти годы. Где только не ступает нога нашего солдата. От Ла-Манша до Москвы, от фиордов Норвегии до глубин аравийских пустынь. На двух материках хозяйничаем, а недалеко то время, когда перешагнем рубежи Азии. Не через Урал, нет. Скорей всего, пробьемся мы через Кавказ, через низовье Волги. Боевые операции идут у нас более чем успешно. Мне вчера звонили из штаба армии, что…

— Извини меня, Вилли, что перебиваю: звонил командующий фронтом, чтобы ты немедленно сообщил ему о судьбе господина Цайта…

Кубе поперхнулся, схватился за салфетку,

— Дьявол бы их побрал, не дают спокойно пообедать!

Он разозлился. Обед был испорчен. Кубе и Герф быстро вышли покурить в бильярдную, куда им принесли кофе.