Незабываемые дни

— Я могу вам показать. Видите, лесок, километров семь отсюда? Так они из того леса пошли вон на те пригорки, где стоят высокие сосны,— одна вон как шатер раскинулась, а другая сухим суком, будто пальцем, на нас показывает.

Сержант нервно схватился за бинокль, начал внимательно присматриваться к синему гребню леса, к пригоркам, которые были значительно ближе, чем лес.

— Так, говоришь, человек двадцать?

— Да, господин начальник. Ну, может, немного больше или немного меньше, мы не считали.

— Ну, идите, тетки!

Сержант жестом что-то приказал шоферу, и тот начал поворачивать машину. Это сразу заметили тетки, и в первую очередь та, которая ловила петуха. Она подбежала к сержанту:

— Господин начальник, я к вам с просьбой.

— Какая тут просьба, ежели мне некогда вожжаться с вами.

— Да у меня небольшая: не подвезли бы вы нас немножко, вы теперь, видать, в город направляетесь, а мы совсем истомились.

— Разве я подрядился возить вас?

— Оно конечно, господин офицер… и все же сделайте милость. Ведь нам,— женщина понизила голос,— страшно оставаться здесь, еще, не дай боже, налетят партизаны, о которых вы говорили,— что мы будем делать?

— Уж не думаешь ли ты, тетка, что мы от партизан удираем?

— Что вы, что вы, господин начальник, с места мне не сойти, если на такую думку наведет меня нечистый. Это мы очень боимся. Конечно, у вас служба, но и то мы знаем, что каждый настоящий начальник никогда человеку не откажет, на то он и начальник, чтобы его уважали, любили.

— Ой, и хитрющая ты, тетка! Ну, идите, садитесь, черт вас побери…

Вскоре обе женщины ехали, прислонившись к борту грузовика. Почти до самого города доехали. И только когда остались одни, старшая дала волю словам:

— Ох, и перетряслась я, дорогая Марина, от страху, когда они нас задержали.

— А чего тебе бояться! Отобрали бы твои два килограмма круп да еще мелочь какую-нибудь, на том и кончились бы твои страхи.

— Нет, не говори. Мы ведь в партизанских деревнях были, настоящих партизан видели. Дознались бы полицаи обо всем, мало бы нам не было.

Не знала спутница Марины, обыкновенная работница швейной фабрики, по каким делам ходила Марина и что несла она под своей брусникой. Если бы знала, страхи ее стали бы еще больше.

Через час Марина сидела недалеко от сквера вместе с деревенскими тетками, принесшими на базар грибы и ягоды, и продавала бруснику. Покупателей было немного, да и те брали лишь по стакану, по два. Но вот к Марине подошла девушка с корзинкой в руке. На мизинце поблескивал недорогой золотой перстенек с тремя бирюзовыми камнями, напоминавшими незабудки. Девушка стояла минуту в нерешительности, будто примеряясь, у какой тетки ей лучше купить, И вдруг решилась.

— Я хотела купить у вас стаканов десять брусники. Марина окинула девушку внимательным взглядом,

— Берите хоть двадцать, у меня хватит, дорогая. Давайте свою корзиночку.

Она стала мерить стаканом ягоды.

— А это,— тетка оглянулась по сторонам,— высыпьте лучше в свою сумочку…

Марина передала девушке вместе со стаканом ягод небольшой сверточек. Она видела, как пальцы Гали — это была она — слегка дрожали.

— Будьте спокойны, за ягоды свои я ручаюсь, одна к одной, спелые. Вы, может, грибов еще хотите, так у тех теток есть, и сушеные и свежие.

— Спасибо, грибов мне сегодня не нужно.

— Тогда кушайте на здоровье. Если нужны будут еще, принесу вам дня через три.

Галя пошла. Она чувствовала себя так, будто на нее смотрели все встречные, особенно полицаи и немцы.

Прижимала к груди сумочку, и ей казалось, что она обжигает сердце. Только бы спокойно войти в дом, ничем не выдать своего волнения. Хорошо, что на часах у ворот стоит сегодня Лоттер, который симпатизирует ей. Его лицо всегда расплывается в широкую улыбку, когда она проходит на работу. Он даже делает для нее исключение, не лезет в ее сумочку или корзинку, чтобы обыскать, когда она приносит что-нибудь для хозяев с базара. И когда Галя заранее раскрывает сумочку, он всегда говорит:

— О, милая фрейлейн, я так рад видеть вас, что мне некогда заниматься вашей сумочкой. Мне хочется больше поглядеть на вас. Проходите, проходите, вас уже ждет хозяйка.

И вот Галя в доме. Здесь во всем свой строгий, нерушимый распорядок. Господин Кубе на работе в генеральном комиссариате. Его жена Анита наблюдает за утренним туалетом и кормлением детей, потом вместе с бонной выводит их на прогулку в сад под тень раскидистых лип и берез. В саду много цветов, которые так любит Анита. Пока бонна занимается с детьми, Анита обходит клумбы, осматривает штамбовые розы, обрезает подсохшие цветы, готовит букеты для столовой. После прогулки любит заниматься рукоделием.

Пока Анита занимается цветами, рукоделием, в доме идет работа: надраивают полы, моют окна, прибирают комнаты, на кухне гудит плита, повар готовит обед хозяевам и их гостям. Целый штат слуг обслуживает дом: горничные, лакеи, камердинеры, прачки и просто служанки для самой черной работы.