Нихон сёки. Анналы Японии

А [перед тем], обратясь к Опо-томо-но муроя-но опо-мурази и Ямато-но ая-но тукаса-но атапи, огласил указ-завещание[913]: «Ныне воистину мир стал единым домом, на десять тысяч ри вдаль [видны] дымки [очагов][914]. Сто родов в спокойствии слушаются правителя, четыре окраинных варвара[915] покорены. Думаю, что такова Небесная воля, — чтобы страна пребывала в покое. Я же стремился употребить все силы души моей, покоя не зная, радел каждый день — все для блага ста родов. Оми, мурази, томо-но миятуко каждый день приходили ко двору, в надлежащие сроки собирались управители провинций и управители уездов. Почему же бы им не следовать повелениям, отдавая этому все силы? По установлениям, [наши отношения] — государь-подданный, а [если сказать по сердцу], то — отец-сын. Прошу вас — пусть с опорой на мудрость и силы оми и мурази радуются сердца людей и внутри [в столице] и вне, и пусть Поднебесная вечно пребывает в спокойствии и веселье. Не думал я, что болезнь моя так обострится, и я отойду в Токо-ту-куни[916]. Однако таков удел наш в человеческой жизни. Что же тратить на это слова? Однако и в столице, и на окраинах одежда и головные уборы еще простоваты. Просвещение и вершение государственных дел еще не удовлетворительны. Когда я говорю и думаю об этом, то погружаюсь в угрюмость. Я давно уж миновал пору юности. И не могу сказать, что жизнь моя была короткой. Сила в моих жилах и духовная сила исчерпаны — потому что все мои деяния с самого начала были направлены не на мое собственное благо. Я лишь стремился содержать сто родов в спокойствии и сытости. Вот так оно все получилось. Переймет ли кто-нибудь из моих детей и внуков мои устремления? Ведь Поднебесной | надо подчинить все свои деяния и мысли. Вот принц Посикапа — он лелеет в душе своей супротивные, дурные помыслы, в деяниях его нет дружества [по отношению к братьям]. В старину люди, бывало, говорили: никто не знает подданного лучше государя, никто не знает сына лучше, чем его отец. Даже если Посикапа решит править совместно [с братьями], он непременно повсюду повергнет в стыд оми и мурази, вольет отраву в народ. Сто родов боятся столь дурного потомка, а хороший потомок как раз подходит для бремени великих [наследных] деяний. Хотя все это касается моего дома, было бы неразумно это скрывать. Вельможи опо-мурази расширили и увеличили число податных управ, наполнили ими страну. Наследный принц, которому предстоит занять пост государя, известен своей человечностью и сыновней почтительностью. Он способен в своих деяниях воплотить мои мысли. И если он совместно [с братьями] будет управлять Поднебесной, то что тогда мне впадать в угрюмость, даже если и придется вскорости умереть?»

В одной книге говорится: «Принц Посикапа-но мико дурен характером и буен сердцем, таковым и известен в Поднебесной. Что, если, к несчастью, после моей кончины он и впрямь погубит наследного принца? Вас, чиновников податных управ, сейчас чрезвычайно много. Употребите все свои силы. Не допустите насилия».

В то время Киби-но оми Восиро, командовавший войсками, победившими Силла, отправился в провинцию Киби и зашел в свой дом. Впоследствии пять сотен эмиси, которых он привел с собой, узнав, что государь скончался, стали говорить между собой: «Государь, захвативший нашу страну, уже скончался. Так что нам нельзя терять время». И вот, они собрались в шайку и вторглись в соседние уезды.

Восиро тогда покинул свой дом и около Саба-но минато, встретив их, дал сражение, стреляя из лука. Однако некоторые из них подпрыгивали, другие бросались ниц, и ловко избегали стрел. В конце концов стрелять уже было бессмысленно.

Тогда Восиро стал щипать пустую тетиву [как струну][917]. И обе части шайки — и те, что подпрыгивали, и те, что бросались ничком на землю, оказались застрелены из лука на морском берегу. Оба колчана со стрелами уже были пусты.

Восиро подозвал лодочника и попросил его раздобыть стрелы. Лодочник перепугался и убежал. Тогда Восиро поставил лук стоймя и, держа его за верхний край, спел в песне так:

Восиро,
Что по дороге в бой ввязались!
Пусть на Небе
И не знают об этом,
Хочу, чтобы в родной стороне
Про то услыхали!

[918]

Так он допел и сам убил многих. Преследуя [эмиси], он добрался до Уракакэ-но минато в провинции Танипа и там, настигши их, поразил всех.

В одной книге сказано: преследуя их, он добрался до Уракакэ и послал людей разгромить [эмиси].

Конец четырнадцатого свитка.