Ниндзя с Лубянки

Человек, если он специально не обучен, не знает, как выглядит его фигура, его походка. Каждый из нас, подходя к зеркалу, выпрямляется, стараясь увидеть там не то, что существует на самом деле, а то, что ему хочется видеть. Когда обычный человек смотрит в обычное зеркало, он видит не себя. Он видит свои мечты. Это не мир истины, а мир грёз, фантазии, синематограф. Только божественные зеркала в местах обитания духов – камидза – способны отразить истинное. Но и это возможно, если только воин готов увидеть это истинное, если его сознание не замутнено. Нормальный же человек слаб и неспособен объективно оценить себя, свои способности и недостатки, понять свой характер. Если же он ничего этого не может, то как ему совершенствовать их?

Сэнсэй внимательно обвел взглядом слушавших его молодых людей и коротко завершил мысль:

– Думайте о себе и познаете противника. Думайте о противнике, познавая себя, тренируйтесь. Тренируйтесь. Тренируйтесь! Учитесь убивать и оживлять, следить и уходить от слежки. Учитесь лгать – всем, всегда и везде. Лгать во имя вашей службы! Во имя императора и Великой Японии! И… добро пожаловать в школу шпионов Общества реки Черного дракона.

Глава 6. Танцы на татами

Несколько недель спустя. Токио, додзё Бутокудэн

– Иностранцы называют учение великих полководцев прошлого «сутуратагема». Даже когда речь идет о великом китайском учителе Кун-цзы. Пытаются придумать новые термины. Им непонятно, что наш, восточный, мир древнее их маленькой Европы и тем более дикой Америки, – Вакаса устало перевернулся со спины на живот. После пяти часов занятий дзюдзюцу в токийском Павильоне воинской добродетели – Бутокудэне, от обеда офицер разведки и его молодые друзья отказались. В столице было непривычно жарко для конца октября – около 30 градусов тепла, и стояла отвратительная влажная духота, как это обычно бывает в августе. Удушающее буддийское лето, которое, казалось, началось по второму разу, давило на психику даже тренированных спортсменов. В их телах, казалось, не осталось уже ни капли жира, но все равно при каждом поклоне Сакамото, Ода и Вакаса чувствовали, как густые струйки пота стекают с их спин и плеч, сочась из тренировочного кимоно мокрого до степени постиранного, но еще невыжатого белья. Инструкторы – все, как на подбор, коренастые, средних лет, наголо бритые или стриженные под машинку главы фамильных школ древней японской борьбы – менялись каждый час. Во время замены – пять минут в час – курсантам разрешалось и даже рекомендовалось пить как можно больше воды, но даже на это сил уже почти не оставалось. Коробочки бэнто с вкусным и дорогим рисом, маринованными сливами и овощами стояли рядом нетронутыми. Полтора десятка курсантов, обессилев, лежали на дощатом настиле в двадцати метрах от додзё под огромной тенистой сакурой, предусмотрительно развернувшись ногами от павильона, алтарю которого было бы непристойно показывать ступни.

– Вы пока изучали классиков только в школе, но это все ерунда. Для той работы, которая вам предстоит в России и Китае, нужны совсем другие авторы, например, Огю Сорай или китаец Ван Янмин. Конечно, Сунь-цзы с его «Искусством войны», там есть целая глава о шпионах. Или Сунь У, и Вакаса продекламировал на память: «…для армии нет ничего более близкого, чем шпионы; нет больших наград, чем для шпионов; нет дел более секретных, чем шпионские. Не обладая совершенным знанием, не сможешь пользоваться шпионами; не обладая гуманностью и справедливостью, не сможешь применять шпионов; не обладая тонкостью и проницательностью, не сможешь получить от шпионов действительный результат. Тонкость! Тонкость! Нет ничего, в чем нельзя было бы пользоваться шпионами».

– Здорово, – восхищенно повернул к нему голову Сакамото, – про тонкость просто здорово. Интересно, русские знают про это?

– Русские – худшие варвары из всех варваров. Даже в семинарии они все были какие-то… странные. Сэнсэй рассказывал, что они тупы и необразованны. Я уж не говорю о воспитании. Их сила в силе. В тупой медвежьей силе. Помните «Русского медведя» Василия? Он – исключение, не такой медведь, как остальные, потому что учился у нас. В целом русские действительно сильны, но глупы. Плохие солдаты – слишком много фантазий и слишком мало дисциплины. Плохие офицеры – много заносчивости, гонора, но мало дисциплины. Склонны к пьянству и воровству. Плохие генералы – ими становятся худшие из офицеров. Вся система их государства, армия, церковь, полиция – вся – основана на запугивании. Пугать, пугать и пугать. Ничего не скажешь – эффективная стратегия для управления массами неграмотного населения, только у нее есть один существенный недостаток.

– Какой? – Сакамото заинтересованно посмотрел на Вакасу, приподнявшись на локте.