No Trade Is Free

В 1960-х годах я собрался в колледж. Джорджтаунский университет, а затем и Джорджтаунская юридическая школа в Вашингтоне, округ Колумбия, стали для меня миром, далеким от Аштабулы. И в академическом, и в социальном плане он был захватывающим и бодрящим. У меня было ощущение, что мои горизонты расширяются во всех направлениях. Но оторванность от проблем людей, которых я хорошо знал, смущала и тревожила. В начале 1970-х годов торговые потоки уже стремительно менялись. Когда я возвращался домой летом, я видел, как эти эффекты начинают проявляться в жизни людей, и мне не нравилось то, что я видел. Но было трудно донести реальность этой перспективы до быстро меняющегося мира Джорджтауна, где сопротивление приливам и отливам свободной торговли считалось несостоятельным и антидилювиальным.

В этом элитном мире преимущества глобализации были на первом плане, а проблемы тех, кто пострадал от нее, были далеки и легко игнорировались. Рассуждения сторонников свободной торговли были совершенно понятны, но, с моей точки зрения, их относительные приоритеты в отношении затрат и выгод казались совершенно неправильными. Сторонники свободной торговли, казалось, принимали растущее бедствие во многих сообществах, ориентированных на производство, с легкостью тех, чье понимание бедствия было чисто теоретическим. Трудно было отделаться и от ощущения, что сторонники свободной торговли, чьи голоса были слышны больше всего, не очень-то старались увидеть реальность этих издержек в контексте людей и семей, чьи жизни были затронуты. Безличные, неумолимые рыночные силы служили приемлемым фиговым листком для поворота к глобализации, которая всегда была предпочтительным курсом, независимо от того, что происходило.

После окончания юридической школы я несколько лет занимался юридической практикой в юридической фирме Covington and Burling в Вашингтоне. В 1977 году, после того как он баллотировался на пост вице-президента, сенатор Роберт Доул решил, что хочет нанять молодого консервативного юриста, чтобы тот помог ему сформировать штат финансового комитета Сената. Элизабет Доул позвонила своему другу из юридической фирмы, и тот порекомендовал меня. Я встретился с сенатором Доулом, и мы с самого начала понравились друг другу. Немногие встречи оказались более значимыми в моей жизни. Через несколько месяцев он предложил мне должность директора штаба республиканцев и поручил набрать штат сотрудников. В последующие годы я тесно сотрудничал с ним, сначала в его штабе, а затем на самых разных форумах.

В то время, когда я работал с сенатором Доулом (с декабря 1978 года по апрель 1983 года), он приближался к пику своей карьеры. Он был старшим членом финансового комитета Сената, а в 1981 году стал его председателем. Я стал директором по персоналу комитета. Сенатор Доул был умным и жестким законодателем. Мы помогли написать экономический план администрации Рейгана, а затем помогли провести его через Конгресс.

В 1983 году я покинул штаб сенатора Доула, чтобы получить назначение на должность заместителя торгового представителя США (USTR) под руководством Билла Брока в администрации Рейгана. Брок был умным политиком из Теннесси. Он был конгрессменом и сенатором и возглавлял Республиканскую партию, которая организовала всеобщее голосование на выборах 1980 года.

К тому времени торговля стала моей страстью. Сотрудники USTR приступили к проведению крупного многостороннего раунда торговых переговоров (Уругвайский торговый раунд), и мы также находились в процессе переговоров с Японией о заключении торговых соглашений по основным вопросам, включая сталь и автомобили. Хотя Рональд Рейган выступал за свободную торговлю, в душе он всегда решительно отстаивал американские национальные интересы. И всегда понимал одно исходное предположение: свободная торговля может стать силой, способствующей нашему процветанию, только если она основана на равных условиях. В своей речи 23 сентября 1985 года президент Рейган сказал:

Прежде всего, свободная торговля, по определению, является справедливой. Когда внутренние рынки закрыты для чужого экспорта, это уже не свободная торговля. Когда правительства субсидируют своих производителей и фермеров, чтобы те могли выбрасывать товары на другие рынки, это уже не свободная торговля. Когда правительства разрешают подделку или копирование американских товаров, это кража нашего будущего, и это уже не свободная торговля. Когда правительства помогают своим экспортерам, нарушая международные законы, то игровое поле перестает быть равным, и свободной торговли больше нет. Когда правительства субсидируют отрасли для получения коммерческой выгоды и покрывают расходы, возлагая несправедливое бремя на конкурентов, это уже не свободная торговля.2