Ночные бдения

– Ага! – обрадовался он. – Значит, тебе некуда идти, тебя прогнали свои, а к чужим ты примкнуть не хочешь, об этом говорит хотя бы то, что ты бросил сгоревшую деревню и ее жителей, когда тебя ничего уже не держало рядом с ней. Но зачем бродить одному, неприкаянному, не иметь возможности применить свою силу во благо, не лучше ли помогать тем, кто борется за правое дело? Быть может, это зачтется тебе в будущем, и ты сможешь достичь высот и, как знать, вернуться туда, откуда был изгнан.

Слова Пике были заманчивы, они предлагали мне неплохую перспективу – подохнуть и вернуться домой или к Богу. Но если бы я хотел умереть, то не стал бы противиться всем тем, кто желал мне смерти, а их было много, и я чувствовал, что будет еще больше, если я соглашусь с Пике. Я просто приманивал неприятности. Откажусь я – мне придется уйти, а то и умереть, как лишнему свидетелю, соглашусь – как знать, что будет дальше?

– Ты же дашь мне подумать, а Пике? – спросил я, не надеясь на положительный ответ.

– Нет, Андрэ, времени на раздумья нет. Скоро вернется моя девочка, а для нее нет полуслов.

– Какая девочка? – удивился я.

– Моя внученька, кстати, это она огрела тебя по голове, – хитро улыбнулся он, – видимо, пожалела, раз ты до сих пор жив, она бьет без промаха и наповал, а может, решила, что такого хлипкого старикашку легко свалить, не прикладывая много сил.

– Меня столько били по голове, – усмехнулся я, вспомнив отчаянные драки своей юности, – что она теперь очень крепкая. Что за внучка, тоже из повстанцев?

– Не расспрашивай меня о внучке, – строго ответил Пике. – Для нас это запрет. Женщины, которые помогают нам, не являются темой для обсуждения.

– Но ведь глава вашего восстания женщина?

– Шанкор – не женщина, – рассмеялся он. – Она повелительница. Тот, кто считает ее женщиной, очень дорого платит за свое мнение. Она почти сестра Императору, а это перевешивает все. Такое родство дает ей наибольший авторитет.

Я подошел к окну и посмотрел в ночную тьму: ну какой ответ я жду от безмолвных небес?!

– Так как нам быть, ты согласен? – спросил Пике, не скрывая нетерпения.

– Я не хочу, но у меня нет выхо…

Но договорить я не успел. Услышав, как кто-то скребется в дверь, Пике метнулся к окну и, посмотрев в щель, открыл.

Тоненькая низкорослая женская фигурка проскользнула в комнату, и дверь за ней мягко закрылась.

Увидев меня, женщина резко остановилась и удивленно приподняла свою изогнутую бровь, в то же мгновение я оказался на полу с рассеченной губой, а тяжелый башмак сдавил мне горло. Я попытался оторвать от шеи душившую меня ногу, но бесполезно, складывалось ощущение, что я борюсь против каменного столба.

– Кто это? – строго и тихо спросила женщина.

– Отпусти его, это друг, – ответил Пике.

В то же мгновение нога оторвалась от моей шеи, и я, судорожно глотнув воздуха, скорчился, схватившись за горло.

– Что за друг? – продолжала она допрос.

– А ты не узнаешь? – насмешливо спросил Пике. – Это тот самый дед, которого ты стукнула по голове.

Воцарилось молчание, нарушаемое лишь моим шумным дыханием. Пике внимательно смотрел в окно, девушка на меня, я на девушку, ибо это действительно была девушка, совсем молодая, лет двадцати, низкорослая и тощая. Одета она была по-мужски, да еще и куталась в просторный плащ, будто мерзла. Низко надвинутый капюшон, не мешал рассмотреть ее лицо с правильными, но нисколько не примечательными чертами, исключение составляли только глаза, удивительные, в них было то невероятное, во что никогда не поверишь, не увидев сам, это были притягательнейшие глаза на свете, полыхавшие умным и пронзительным огнем. Оторвавшись от этих магнетических глаз, я понял, что она красива, невероятно, но красота эта холодная, как рассвет над ледяной пустыней.

– Та-ак, так-так, – приглушенно пробормотала она, – если это старик, то он хорошо сохранился для своего возраста. Сколько тебе лет, отвечай, – строго и жестко приказала она.

– Мне двадцать четыре года, а тебе сколько? – дерзко спросил я, оскорбленный ее тоном и поведением.

– Смел, – презрительно сказала она. – Зачем ты привел стража, что ты знаешь?

– Оставь его детка. – Пике, наконец, оторвался от созерцания окна. – Я все тебе объясню. Он друг Жуки, – девушка дернулась и опять впилась в меня взглядом. – Он тоже повстанец, изгнанный демон, ты только что чуть не убила его во второй раз. Не беспокойся, он безобиден.

– Зачем мне безобидный воин? – насмешливо спросила она, – да еще и демон в придачу?

– Зато он умен и проворен, а по части обмана цены ему нет. Но хватит о нем. Что ты намерена делать?

– Сейчас я ухожу, я сделала все, что было нужно в Городе, но перед этим, позволь мне поговорить с тобой.

Пике жестом указал ей на дверь, ведущую в Храм Книги. И она, не колеблясь, отворила ее. Чуть помедлив на пороге, девушка обернулась и сказала, будто кинула подачку:

– Мне двадцать три года.

Дверь закрылась, и Пике с внучкой растворились в темноте.

5.