Ночные бдения

– Артак для меня не главное, я не спал всю ночь, ломая башку над вопросом: жив ты или нет.

И мы снова замолчали. Сердце билось быстро, бешено, два долгих года не видел я Нао, и теперь предвкушал встречу с человеком, который был моим лучшим другом и союзником. Мне было интересно, каким он стал, что потерял, что приобрел за годы нашей разлуки, и не потух ли в нем тот огонь, который два года назад подтолкнул меня на эту глупую и просто безумную авантюру.

В таком молчаливом раздумье я вышел на небольшую поляну, на которой среди костров было расставлено несколько старых походных шатров. Воины, завидев меня и Ролеса, побросали свои нехитрые дела и разразились сдержанными приветствиями, некоторые, знакомые еще по первому наступлению кинулись ко мне, трясли руки, прикладывали их к груди, заглядывали в глаза с надеждой и немым вопросом.

Когда суматоха улеглась, я поднял руку, прося внимания, и сказал:

– Ребята, я вернулся с хорошими вестями: теперь недолго осталось ждать!

Поляна опять огласилась радостными криками, более радостными и неосторожными, чем прежде.

Через оживленную толпу я прошел к своему шатру, разбитому Ролесом. Чувство гордости и какого-то боевого подъема владело мною, а ощущение счастья, родившееся еще на перевале, так и не покидало душу.

Подкрепившись, помывшись и переодевшись, я раскупорил бочоночек с вином, подаренный мне Мосом Лепереном, и достал из походной сумки свернутый листок бумаги. Это был план. Тщательно разработанный план наступления. Идеальный план. Верх моего невысокого творчества. Я любовно погладил пальцами тщательно прорисованную карту Империи и Города, испрещенную стрелками и надписями, похожую на те карты войн, которые так мне нравились на уроках истории. Эта карта была последним шансом для этого мира и для меня обрести покой.

На самом деле, план не был идеальным, и я не был отличным полководцем, но в стране, которая не имеет внешних врагов, а в последние годы и внутренних, у которой нет опыта ведения войн, я казался гением. Я не представлял себе, как все это будет выглядеть, но очень надеялся, что не ошибаюсь.

Занавес шатра раздвинулся, и в проеме возникла высокая складная фигура. Пламя свечей делало лицо Нао таинственным и сглаженным.

Не говоря ни слова, я поднялся и сгреб артака в объятия. Нао крепко обнял меня, потом, отстранившись, внимательно посмотрел в глаза.

– Мне кажется или ты похорошела, Адриата? – весело спросил он, но в голосе его слышалась усталость.

– Да, Нао, годы странствий отвлекли и закалили меня. А ты выглядишь измученным.

– Я два дня не слезал с лошади, боясь не успеть, но как видишь, я здесь. Ролес уже раструбил всем, что твои поиски были успешны.

Я засунул руку за пазуху и достал из потайного кармана небольшой сверток.

– Ради этого, Нао, я отдал два года жизни, много раз рисковал жизнью, дважды перелез через этот кошмарный перевал, будь он неладен, стал истинным хотом и соблазнил Верховную Жрицу Светлоокого.

Нао расхохотался и с трепетом развернул сверток. Его вспыхнувшим глазам открылось чудное зрелище короны хотских набожников. Это была, в сущности, небольшая диадема, украшенная редкими драгоценными камнями, маковку ее венчал крупный алмаз удивительной огранки в виде любимого хотами глаза.

– Она прекрасна, – потрясенным шепотом сказал он. – Я бы назвал выдумщиком и дураком любого, кто посмел бы сказать, что я когда-нибудь буду держать ее в руках.

– Не хочешь примерить, – я со смехом нахлобучил корону на голову оторопевшего Нао. – Ты как-то говорил, артак, что являешься дальним родственником императору.

– Жаль, что я наврал, – шутливо сокрушился он, стаскивая корону. – Чтобы носить такое надо быть, по меньшей мере, Шанкор.

Я заткнулся и, аккуратно завернув сокровище в тряпицу, водрузил обратно – за пазуху.

– Что скажешь, артак, все ли готово? – спросил я после непродолжительного молчания. – Я получал такие скудные вести, что нахожусь абсолютно не в курсе дел.

Нао сел за недавно сколоченный, еще пахнущий ароматной смолой стол, и внимательно посмотрел на карту.

– У нас десять тысяч прекрасных воинов, в два раза меньше, чем воинство Тобакку, но на нашей стороне Бог, внезапность и твоя счастливая звезда. Половина всех воинов разбросана по селениям в окрестностях Города, они только и ждут сигнала, обрабатывая свои поля и выращивая скот, половина скрывается в Липпитокии и Чикидо. Здесь только мои ребята. В Городе Семи Сосен тысяча нищих готова выйти на улицы с оружием в руках. В доме Пике – надежные люди. За эти годы набожник и думать забыл о повстанцах. Мы скрываемся, и ни одна живая душа не подозревает, какой нарыв зреет на теле Империи. За два года только и было, что несколько мелких стычек самых нетерпеливых с псами набожника, да и те носили вид мелкого возмущения. Согласись, у наших людей божественное терпение.

– Или твоя рука железна, а каждое слово – непререкаемый приказ, – похвалил я его.