Ночные бдения

– Что теперь делать?! Она погибнет, Андрэ! – Фелетина вцепилась в меня. – Вы должны ее спасти! Скажите ей, что любите ее, затмите ей глаза, не дайте совершить ошибку!

– Она ее уже совершила, – мрачно сказал я, умолчав, что сыграл в этом не последнюю роль. – Но есть выход. Она может бежать со своим любимым в Город Семи Сосен. Там найдется место для грешников. Нужно только купить коня.

– Коня! Да что вы задумали, Андрэ?! Если их поймают, то убьют! – глаза девушки были полны ужаса. – Я запру ее дома до самой свадьбы! Она ваша невеста, бог покарает ее, если она бежит от вашей воли.

– Нет! Она бежит по моей воле! Я не могу допустить, чтобы она напрасно погибла, отдав все за любовь, даже если это того и стоит.

– Я запру ее.

– Это не выход. Фелетина, нам нужны деньги, чтобы купить коня в Пушоне, тогда твоя сестра будет спасена.

– У меня есть немного денег, но этого не хватит даже на подкову. Вы знаете, сколько стоит конь?! Я могу продать все украшения, но и этого не хватит даже на гриву! А Хоросеф… Хоросеф не даст нам денег, да я и не думаю, что у него столько есть.

– Я могу продать свою серьгу, – потрогал я ухо, – но за нее ничего не дадут. Дорого ли стоит оружие, я могу продать свой кинжал?

– Хоть оружие и ходовой товар, – покачала головой девушка, – много за клинок вы не получите, ведь он не особой красоты и не отделан самоцветами. Но… – Фелетина на минуту задумалась, но потом, со вздохом продолжила. – Вы на это не пойдете.

– На что?

– Вы могли бы за баснословную сумму продать шкуру серебряного зверя. Но ведь вы охотник, а ни один охотник не станет продавать такой трофей!

– И на вырученные деньги я смог бы купить коня? – спросил я.

– У вас бы еще осталось на трех коней, – торжественно ответила она.

– Решено! – я ударил себя по коленке. – Но как мне выбраться из деревни, ведь Хоросеф ни за что не отпустит меня.

– Если вы не шутите, господин! Вы могли бы сказать Хоросефу, что хотите поехать за подарками невесте в город, мол, такая красивая невеста достойна лучших даров. Это очень польстит ему.

– Вот именно. Фелетина, ты чудо! – я чмокнул ее в щечку и отправился разыскивать хозяина…

9.

Хоросеф был не против, и через четыре дня я, в сопровождении Зенона, отправился в Пушон. Чуть поодаль, в стороне он дороги, незаметной тенью за нами следовал Жука, которого я попросил помочь мне с конем.

В вечер прощания я крепко обнимал Марци и Серпулию, наказав Фелетине соколиным глазом смотреть за ними и не отпускать Серпулию на свидания, дабы не случилось беды. Всю дорогу стояли передо мною глаза, полные слез и мольбы, и я шел, сознавая, что только от меня теперь зависят две молодые жизни.

Дорога в Пушон заняла целый день и оказалась очень утомительной. Зенонар был скучным и нудным собеседником, весь день он объяснял мне, как следует себя вести с молодой женой, чтобы не стать подкаблучником, как он.

По обе стороны дороги тянулись поля саракозы и заросли кустарника. Я часто оглядывался, боясь, что Жука отстанет или передумает идти со мной, несмотря на то, что он выпросил у меня несколько монет за услуги в счет выручки. Сзади я тащил за собою тележку, груженую холофолью – это был дар Хоросефа, продав камень, я должен был купить невесте подарки, но под камнем аккуратно свернутой лежала бесценная шкура серебряного зверя, трофей, с которым я с удовольствием, вопреки всем уверениям Фелетины, расставался. Эта шкура была плодом смертельной борьбы со страхом, моего отчаяния и невозможности вернуться домой, я хотел ее продать и не мучить себя воспоминаниями о том кошмарном дне.

С нетерпением ждал я того мгновения, когда увижу цивилизованную часть своего нового мира, людей, живущих городской жизнью. И как я был разочарован, когда увидел те же серые постройки с узкими окнами, улицы, мощеные холофолью и не одной живой души. Я горько рассмеялся – да, город сильно отличался от деревни! Зенон странно покосился на меня и спросил:

– Чему ты смеешься?

– И это – город? – не переставая истерично посмеиваться спросил я.

– Пушон – один из образцовых городов Нового Мира.

Я не стал распространяться глупцу, что я думаю об этом, и мы поспешили в гостиницу.

Вместе с хозяином, седеющим уже толстяком, на шее которого болталась привязанная за кожаный шнурок кружка, мы поднялись на второй этаж в небольшую комнатку с двумя кроватями и окном, выходящим на улицу. Зенон расплатился за комнату и хранение холофоли в местном сарае, и мы остались вдвоем, не считая тихую ночь, которая врывалась в распахнутое окно.

Зенон затворил ставни и начал раздеваться.

– Ложитесь спать, Андрэ, завтра мы пойдем на рынок, – сказал он, стягивая портянки.

– Я немного погуляю по городу.

– В такое время? – удивился Зенон.

Я молча кивнул и, натянув кафтан, отправился на поиски Жуки.

Ночь выдалась мрачной, луны не было, звезды затянула серая пасмурная мгла; кое-где мелькал еще свет в окнах домов, но большая их часть уже погрузилась в снотворную тьму.

Выйдя, я пошел прямо, вглядываясь во все закоулки; я не представлял, где искать Жуку, но безумец, как всегда нашел меня сам.