Новые проделки близнецов в школе Сент-Клэр

– У тебя тоже обычная простуда, – сказала Эрике экономка. – Выпей-ка вот это и укладывайся поскорее в кровать. Я попозже ещё заскочу к тебе. Думаю, завтра всё будет в порядке и через день ты уже сможешь пойти на занятия.

Эрика была совсем не против пропустить денёк-другой школу, а сейчас она особенно обрадовалась: вся эта суета с Марджери закончится без неё. Какой бы подленькой ни была Эрика, но даже она испугалась, увидев, как побелела Марджери, когда услышала, что́ о ней говорят.

«Я бы не стала подстраивать дело так, как будто виновата Марджери, если бы знала, что девочки выяснят про её исключение из школы и станут презирать ещё и за это, – подумала Эрика, неожиданно ощутив укол совести. – Лучше бы я вообще ничего не делала. Но я всё равно ненавижу эту ужасную Пат. Она заслужила и порванный свитер, и испачканные тетради!»

Эрика разделась и улеглась в постель. Она находилась одна в маленькой комнатке на самом верхнем этаже изолятора, под который было отдано отдельное здание с западной стороны школы. Туда отправляли девочек с простудами, заразными болезнями вроде кори, а также тех, кто растянул или вывихнул ногу. Экономка ухаживала за ними до тех пор, пока они не выздоравливали.

Эрику положили отдельно от двух других девочек, поскольку экономка хотела убедиться, что это действительно простуда, а не что-нибудь посерьёзнее. В Оукденской школе, откуда приезжала команда играть в лакросс, были случаи кори, и теперь все учительницы внимательно наблюдали за девочками, чтобы не пропустить, если кто-то заболеет.

К счастью, у Эрики не было кори.

Комнатка была маленькая и уютная. Перед тем как лечь, Эрика выглянула в окно и посмотрела на небо, полное звёзд. Она отдёрнула занавески, чтобы утром солнце сразу заглянуло в комнату, а потом улеглась в постель. Через некоторое время к ней заглянула экономка. Она принесла бутылку с горячей водой и чай с лимоном и мёдом. Эрика выпила его с удовольствием. Затем экономка подоткнула ей одеяло, погасила свет и ушла.

Эрика заснула быстро. Совесть её не мучила, поскольку это была довольно ленивая совесть. Если бы Пат или Изабель совершили поступок, подобный тому, что совершила Эрика, они бы глаз не сомкнули всю ночь, страдая от того, что они такие подлые и гадкие. Но Эрика преспокойно заснула и спала так же сладко, как большинство девочек из её класса.

А вот Марджери уснуть не могла. Она лежала в своей кровати, широко раскрыв глаза, и всё думала о случайно подслушанном разговоре. Всегда, всегда, куда бы её ни отправили, раньше или позже её секрет раскрывался, и ей приходилось покинуть школу. Она не хотела учиться в школе. Она не хотела оставаться дома. Больше всего на свете она мечтала о том, чтобы уехать далеко-далеко, найти работу и зарабатывать самой себе на жизнь. Это было ужасно – переходить из школы в школу. И с каждым разом становилось всё хуже и хуже.

Девочки вокруг неё крепко спали. Кто-то негромко похрапывал. Марджери повернулась на левый бок и закрыла глаза. Вот бы заснуть и перестать думать, думать, думать. Что будет завтра? Теперь, когда всем известна её тайна, жизнь станет просто невыносимой.

Но она не могла вернуться домой. И убежать отсюда тоже не могла, потому что у неё было слишком мало денег. Ей оставалось только одно – продолжать мучиться в этой школе. Но когда она чувствовала себя несчастной, ей было безразлично всё на свете, а от этого она становилась грубой и угрюмой.

«У меня нет никакого выхода, – думала Марджери. – Я ничего не могу поделать. Хоть бы какой-нибудь выход! Но его нет».

Она повернулась на правый бок и снова закрыла глаза. Но через миг они раскрылись сами собой. Заснуть было невозможно. Марджери полежала на спине, глядя в тёмный потолок, но спать всё равно не хотелось. Школьные часы ударили одиннадцать раз. Потом двенадцать. Потом час… два… Ночь тянулась бесконечно.

«Надо попить воды, – решила Марджери, садясь. – Может, я после этого усну».

Она накинула халат, сунула ноги в тапочки и нащупала фонарик. В его слабом свете Марджери увидела фигуры спящих одноклассниц. Никто не шевельнулся, когда она прошла мимо кроватей к двери, а затем открыла её и выскользнула в коридор.

Ванная находилась неподалёку, там стояли стаканы. Марджери наполнила один из них, а потом подошла к окну. Она осторожно глотнула ледяной воды, глядя на улицу, и вдруг увидела что-то непонятное. Отставив в сторону стакан, Марджери высунулась в окно.

Окна ванной комнаты смотрели на изолятор – узкое четырёхэтажное здание. Изолятор был погружен во тьму, кроме одного окна на верхнем этаже. Там мелькал и дрожал свет. Марджери озадаченно уставилась на него, пытаясь угадать, что это может быть.

«Похоже на огонь в камине, – подумала она. – Но кто может спать на верхнем этаже? Хотя… вряд ли это огонь в спальне. Наверное, это горит свет на лестничной клетке между третьим и четвёртым этажами».

Некоторое время Марджери смотрела на свет, пытаясь понять, откуда он всё-таки идёт, но в темноте разобрать было сложно. Свет мерцал в точности как огонь в камине, то вспыхивая, то затухая.