«Новый тоталитаризм» XXI века. Уйдёт ли мода на безопасность и запреты, вернётся ли мода на свободу и право?

Это нескончаемое нашествие бесконечного множества незнакомых лиц и их информационных следов стало восприниматься как своего рода смертельно надоевший и даже токсичный информационный биомусор, огораживающий человека враждебной ему интерактивной стеной и обрекающей на острейшее экзистенциальное «одиночество в Сети»[555].

Следствием всех этих нокдаунов, учинённых интернетом современному обществу, и в первую очередь либерально-демократическому, стал сформировавшийся на их основе хронический дистресс, который, в свою очередь, подтолкнул социум к саморазрушающим формам коллективного поведения, набирающего всё более динамичные обороты, описанию чего и посвящена данная книга.

Связь между хроническим дистрессом, рождённым утратой базовых психологических ориентиров, и саморазрушающим поведением – давно описана психиатрами. Дело в том, что такие деструктивные стресс-обусловленные реакции – не что иное, как одна из разновидностей механизмов психологической защиты. Под ними, как отмечала впервые научно описавшая данный феномен Анна Фрейд, понимаются

«бессознательные стратегии психического, которые в процессе личностного развития формируются, закрепляются и, наконец, превращаются в репертуар взрослого, реализуемый им при взаимодействии с неприятным и угрожающим опытом»[556].

Однако, снимая тревогу, напряжение и частично улучшая самочувствие, психологическая защита далеко не всегда «способна разрешить стоящие перед личностью затруднения и проблемы»[557], а равно разрешить интрапсихический конфликт[558].

При этом, чем меньше человеку известно о реальной природе угроз и препятствий, с которыми он столкнулся, тем в большей степени психологическая защита играет «маскирующую» роль[559]. «Смысл» такой защиты оказывается не в том, чтобы помочь человеку справиться с проблемой, но в том, чтобы максимально редуцировать и затушевать эмоциональный дискомфорт, создав иллюзию «успокоения». В свою очередь, это ведёт к канализации субъектом его тревожных переживаний в «боковые русла», без всякого шанса на сознательное преодоление сложившейся ситуации. А это лишь создаёт условия для новых бед.

Именно такой ложно-успокоительной психологической защитой от глобальных сетевых вызовов и стал весь репертуар ново-тоталитарных практик, о которых говорилось выше.

Сухой остаток или мокрое место?

Итак, интернет оказался тем «увеличительным зеркалом», в котором человечество, и прежде всего Запад, вдруг увидели утопичность и нелепость всех упований и на «светлый конец истории», и на собственную «нарастающую первосортность».

Эпоха Сети превратила цивилизационное самосознание либерального Запада в длящееся документальное созерцание катастрофы 11’09’’01 – September 11[560], непрерывно напоминающее о том, что сытый и успешный мир «золотого миллиарда» отнюдь не является образцом для подражания всего остального человечества и что кажущееся «первым сортом» в самих США может вызывать отторжение и даже ненависть у других сообществ, бесконечно далёких от западных либерально-демократических культурных кодов.

Данное осознание возвращается своеобразным цивилизационным рикошетом, «отменяя» ценностный фундамент «американской мечты», а вместе с ним и символические, а также эссенциальные основы американской цивилизации, причём в глазах не только системно социально слабых, но в сознании значительной массы формально вполне экономически благополучных (но в реальности глубоко фрустрированных интернетом) людей, способных составить электоральное большинство (о чём уже неоднократно упоминалось выше[561]).

Именно Сеть стала в XXI веке генеральным инфо-менеджером, инфо-продюсером и пространством инфо-бытия людей. И люди вдруг почувствовали, что очутились на самой настоящей «глобальной помойке». Более того, – что это отныне и есть их «истинный дом».

В честь этой лавинообразной мешанины из ежесекундных мириад мутных и шлакообразных информационных битов вся нынешняя эпоха получила не слишком почётное прозвище постинформа-ционной. То есть такой, где информация не порождает ни знания, ни тем более понимания, вместо этого оказываясь лишь эмоционально-шумовым фоном. Притом, как нетрудно понять, по большей части тревожным, – именно в силу невозможности «укротить» этот бурно низвергающийся Ниагарой и пенно пузырящийся инфо-поток, превратив его в ясную и прозрачную картину мира.

Человечество как бы с грустью констатирует: «Была когда-то у людей информация, были знание и понимание. Порой, возможно, ложные и даже опасные. Но сегодня нет вообще ничего! Ибо ”всё сложно“ и непонятно. И потому у нас вместо информации – посты и репосты, вместо понимания – лайки и ком-менты».