Нужна ли нам литература?

Главный обвинительный пунктъ выставляемый г. Пыпинымъ противъ Пушкинскаго кружка заключается въ особенномъ будто бы сочувствіи съ какимъ этотъ кружокъ отнесся къ «Переписк съ друзьями». Авторъ «характеристикъ» настойчиво повторяетъ что къ сочиненію этой книги Гоголь былъ подтолкнутъ друзьями, что друзья эти были приведены въ восторгъ идеями и даже тономъ «Переписки». Такія увренія опять голословны, и опять не понято дйствительное значеніе «Переписки». Г. Пыпинъ ссылается на высказанныя вскользь мннія Жуковскаго и Плетнева, да на статью кн. Вяземскаго, взглянувшаго на «Переписку» какъ на переломъ въ дятельности Гоголя. Вотъ какъ излагаетъ содержаніе статьи кн. Вяземскаго г. Пыпинъ. «Она была нужна – говоритъ критикъ словами самого Гоголя (замтьте сознаніе г. Пыпина что кн. Вяземскій выражалъ мнніе самого Гоголя). Это лучшая похвала книг. Такъ нуженъ былъ переломъ. Переломъ этотъ тмъ полезне что противодйствіе истекло изъ той же силы которая невольно, но не мене того, всеувлекательнымъ стремленіемъ, дала пагубное направленіе.» Что же говоритъ это мсто изъ статьи кн. Вяземскаго? на какой переломъ здсь указывается? Еслибы г. Пыпинъ далъ себ трудъ ознакомиться съ журналистикой того времени, сообразить большую часть критическихъ отзывовъ появлявшихся въ тогдашней литератур о первыхъ произведеніяхъ Гоголя, онъ догадался бы что дло шло объ отношеніяхъ Гоголя къ русской жизни какъ художника, а вовсе не о его политическихъ мнніяхъ, которыхъ онъ никогда не заявлялъ и о которыхъ въ то время меньше всего думали. Еслибы г. Пыпинъ былъ ближе знакомъ съ журналами и альманахами тридцатыхъ годовъ, онъ зналъ бы что Гоголя упрекали преимущественно за отрицательное отношеніе къ русскимъ типамъ, за исканіе въ русскомъ человк пошлости и низости; ему ставили на видъ что русская жизнь создаетъ не одни только отрицательные типы, не и положительные; за него боялись что если слдующіе томы Мертвыхъ душъ представятъ такую же серію дураковъ и негодяевъ, то художественное равновсіе поэмы будетъ нарушено, и впечатлніе получится столько же безотрадное, сколько и неврное. Изъ этихъ конечно упрековъ, а не изъ чего другаго, возникла у Гоголя мысль вывести во второмъ том Мертвыхъ душъ положительные типы и, между прочимъ, знаменитый «перлъ созданія» – Улиньку. Пушкинскій кружокъ заблуждался, считая подобные типы въ талант Гоголя, и не понявъ что этотъ талантъ по самой природ своей одностороненъ и совершенно чуждъ идеализаціи; но смшно было бы видть за этою вполн естественною ошибкой заднюю мысль – направить Гоголя къ прославленію господствовавшей системы и увнчанію общественнаго зла. Что гражданскія мысли выраженныя Гоголемъ въ его «Переписк» стояли для Пушкинскаго кружка на второмъ план явствуетъ изъ того что никто изъ этого кружка никогда не брался за выраженіе однородныхъ идей, и если подобныя идеи были когда-нибудь заявлены въ смысл литературнаго направленія, то въ этомъ можно признать повинными московскихъ славянофиловъ, а ужь никакъ не Пушкинскій кружокъ, состоявшій тогда главнымъ образомъ изъ Жуковскаго, Плетнева, кн. Вяземскиго и отчасти М. П. Погодина. Изъ самой статьи кн. Вяземскаго не трудно убдиться что «Перепиской съ друзьями» пушкинскій кружокъ желалъ преимущественно воспользоваться какъ орудіемъ противъ крайностей журнализма, поставившаго свои маленькіе интересы какъ бы противовсіемъ серіозной художественной литератур. «Въ нкоторыхъ журналахъ – говоритъ кн. Вяземскій – имя Гоголя сдлалось альфою и омегою всякаго литературнаго разсужденія. Въ духовной нищет своей многіе непризнанные писатели кормились этимъ именемъ, какъ единымъ насущнымъ хлбомъ своимъ. Его хотли поставить главою какой-то новой литературной школы, олицетворить въ немъ какое-то черное литературное знамя. Такимъ образомъ съ больныхъ головъ на здоровую складывали вс несообразности, вс нелпости, провозглашаемыя нкоторыми журналами. На его душу и отвтственность, обращали вс грхи коими ознаменовались послдніе годы нашего литературнаго паденія. Какъ тутъ было неодуматься, не оглядться? Какъ писателю честному не осыпать главы своей пепломъ и не отказаться съ досадою отъ торжества устроеннаго непризванными и непризнанными руками? Вс эти ликторы и глашатаи, которые шли около него и за нимъ съ своими хвалебными восклицаніями и праздничными факелами, именно и озарили въ глазахъ его опасность и ложность избраннаго имъ пути. Съ благородною ршимостью и откровенностью онъ тутъ же круто своротилъ съ торжественнаго пути своего и спиною обратился къ своимъ поклонникамъ. Теперь, оторопвъ, они не знаютъ за что и приняться. Конечно, положеніе ихъ непріятно и забавно» и т. д. Не ясно ли что кн. Вяземскій воспользовался «Перепиской» Гоголя для того чтобъ нанести ударъ новому явленію, которое мы назвали журнализмомъ, и тендеація котораго заключалась въ подчиненіи строгихъ интересовъ литературы преходящимъ задачамъ дня? Не ясно ли что вся статья иметъ полемическую цль и направлена противъ притязаній Полеваго и Блинскаго, въ хлопотливой работ которыхъ Пушкинскіе друзья разглядли начало того паденія мыслей, вкусовъ и литературныхъ требованій, какое продолжается до сихъ поръ, и однимъ изъ представителей котораго въ наши дни является г. Пыпинъ?