Обещания и гранаты

– Знаешь, у меня всегда не было денег. Большую часть жизни, бедность – часть меня. Это хреново, и я подобного не пожелаю никому. Даже человеку, который до сего дня не признает меня за своего. – Вайолет моргает, напоминая мне девчушку, появившуюся на пороге много лет назад, смотревшую на меня, как на чужака.

Которым, полагаю, я для нее и остался. Даже сейчас.

– Я сообщу Джонасу, что работа тебе больше не нужна, – говорю я, направляясь обратно к двери «Огненной колесницы». – Постарайся убраться с моего острова до заката.

Сказав это, я возвращаюсь в бар.

Глава 16. Елена

Ухожу я недалеко, так как никто не дал мне времени изучить остров за пределами дома Кэла, поэтому я не знаю, где что находится.

Бегу, пока не оказываюсь в нескольких кварталах от бара, чувствуя, как ветер задирает юбку при каждом шаге. Хотя бы сегодня я надела трусики.

В конце ближайшей улицы есть автобусная станция, и я тут же прячусь в ней, стараясь не впасть в паранойю из-за отсутствия людей внутри.

Честно говоря, кажется, что на острове в принципе не так уж много народу.

По крайней мере так я себе говорю, когда подхожу к кассе и заглядываю в окошко в поисках жизни. Свет выключен, мониторы черные. Выглядит это так, будто здесь никто не появлялся несколько недель.

Со стоном опускаю голову на стойку, прислушиваюсь к своему телу, не появились ли признаки действия вещества, которое Винни вколол мне.

Прошло несколько минут, но я ничего не замечаю, кроме паники, которая разгорается в груди, пока я жду появления симптомов. Вздохнув, подхожу к одной из пластиковых скамеек перед кассой, опускаюсь на нее и достаю телефон.

Имя сестры появляется на экране, и я отклоняю видеозвонок, усталость затуманивает мой мозг. Телефон снова вибрирует, высвечивается несохраненный номер, который я знаю наизусть, отчего сердце сжимается в груди, подобно кулаку, защищая себя от боли.

Я скидываю и этот звонок, обмякаю на скамейке и опускаю голову на ее спинку.

Постукивая пальцами по голому колену, обдумываю свой следующий шаг. Времени, скорее всего, немного, учитывая, что Кэл знает остров, а я нет, к тому же он наверняка отслеживает мой телефон. Я всего в паре минут от бара и знаю, что первым делом он явно отправился бы меня искать на заброшенную автобусную станцию.

Потому что он умный. Хищник до мозга костей, вечно на страже, вечно обо всем осведомлен, как лев, который спрятался в траве перед атакой.

Я могла бы спрятаться в ванной или в кладовке. Может, найти дверь, которая закрывается на замок, или замаскировать свой запах землей из горшков с цветами, стоящих рядом с выходом.

Но глубоко в душе я знаю, что все это бесполезно. Кэл взял меня в жены не просто так, и шансов на то, что он так легко отпустит меня, попросту нет.

Я переворачиваю телефон в налившейся свинцом руке, гадая, была ли мама права, когда пыталась спасти меня от этой жизни.

По крайней мере с Матео я не была бы узницей собственных чувств; они словно капризные волны, которые плещутся туда-сюда, швыряя меня, как корабль, пока я пытаюсь сделать выбор между страстью и страхом. В последнее время обычно побеждает страсть, мой сексуально изголодавшийся разум замыкает каждый раз, когда я пересекаюсь с мужем.

Правда, страх звучит более логично. Я должна бояться Кэла. Должна все время думать о том, как сбежать от него подальше, а не похотливо таять каждый раз, когда он рядом.

Возможно, если бы я не была такой капризной, он не повел бы меня в бар, и тогда на меня не напали бы.

А может, никто бы не напал, если бы Кэл не оставил тебя одну.

Телефон звонит снова, на экране всплывает тот же номер; несмотря на собственное осуждение, я отвечаю, нажав на кнопку мизинцем, потому как все тело начало потихоньку превращаться в желе.

– Где ты, черт тебя подери? – голос Кэла – холодный и твердый, как сталь, – ударяет меня, подобно разряду молнии.

Мои губы расплываются в ленивой улыбке.

– Тебе действительно интересно?

– У меня нет привычки задавать вопросы, на которые мне не нужен ответ, – мрачно говорит он. – Ты же знаешь, что так делать нельзя, Елена.

Я кривлюсь, глядя на свое отражение в окошке.

– Говоришь, как мой отец.

Повисает длинная, многозначительная пауза, жар приливает к моим щекам.

– Вот как? – резко говорит Кэл. – Тогда возвращайся, и я накажу тебя как следует. Уложу тебя на свои колени и покажу, что бывает, когда убегаешь от меня.

Напряжение разрастается в моем теле, подобно клубку ниток, спутанных, как паутина, между бедер. Закусив губу, я пытаюсь переключиться на гнев, пылающий в груди; пока по киске расходится тепло, тело тает, представив себе картинку, как я лежу у него на коленях.

– Я от тебя не убегала, – лгу я, проглотив эмоцию, подступившую к горлу. – Тебя не было рядом, когда я ушла. Кстати, спасибо, что снова бросил меня одну. И спасибо, что нанял монстра в качестве няньки.

Кэл вздыхает, и я представляю, как он сжимает большим и указательным пальцами переносицу, пытаясь собраться с мыслями.