Обещания и гранаты

– Только не сердись, – говорит она, резко обернувшись, не успеваю я подойти. Нежные черты ее лица светятся энтузиазмом, который я могу объяснить лишь остаточным эффектом умопомрачительного секса.

– Почему я должен сердиться? – спрашиваю я, проводя ладонью по ее щеке. Большой палец скользит по синяку у нее под глазом, отмечая, что с прошлой ночи отек и фиолетовость значительно спали.

– Я вот-вот испорчу твой двор, – говорит она, указывая на мешки с землей. – Ведь я понятия не имею, что делаю. Марселин должна была читать мне статью в Википедии, но…

Она закатывает глаза, затем бросает взгляд на мою домработницу, которая пожимает плечами и делает глоток чая.

– Но садоводство в мои обязанности не входит.

Елена хмыкает.

– Как и помощь Кэлу в моем похищении, верно?

Мои внутренности скручиваются в узел, когда она так ветрено использует это слово, и я задумываюсь, не пересказали ли ей сестры новости из дома. И не поменялись ли от этого ее взгляды на происходящее.

Откашлявшись, я сую руку в карман пиджака.

– У меня назначены встречи на следующие несколько дней, но, думаю, я смогу помочь тебе на выходных.

– Правда? – Ее брови ползут наверх, и она кивает на прямоугольник, который разметила корягами. – Ты разбираешься в садоводстве?

– Я ассистировал на операции по успешному тройному шунтированию и зашил столько ран, сколько ты, скорее всего, за всю жизнь не видела. Уверен, я справлюсь с растениями.

Оставив их двоих на улице, я возвращаюсь в «Асфодель» и закрываюсь в библиотеке, пытаясь избавиться от странного ощущения в животе. Боли особо нет – лишь тошнотворная волна, которая неотступно снова и снова бьется о берег.

Откупорив бутылку пятидесятилетнего скотча, я щедро наливаю в бокал, беру первую попавшуюся книгу и опускаюсь в одно из двух кожаных кресел перед потухшим камином.

Открыв книгу, я кладу ее на колено, глаза прикованы к странице, но не читают. Сердце бешено колотится, живот горит от мыслей, в которых я пытаюсь игнорировать тот факт, что Риччи снова меня переиграли.

Потому что именно к этому все и сводится; если бы не дружеская помощь и обещания роскоши, которые дал мне Рафаэль, когда мы познакомились, вся моя жизнь сложилась бы иначе.

Может, у меня бы сложились нормальные отношения с сестрой.

Может, я женился бы по любви, а не потому, что мне нужна королева на своей стороне доски.

Может, я бы до сих пор строил карьеру в медицине, о чем так мечтала моя мать, и не чувствовал себя обязанным заниматься этим, чтобы искупить все те жизни, что отнял.

Через несколько минут дверь библиотеки со скрипом открывается, и входит Елена. Она закрывает ее, подходит на цыпочках и встает прямо передо мной.

– Ты в порядке? Ты казался… напряженным, там, во дворе. – Она бросает взгляд на корешок книги в моей руке, морщится. – О-о, Дориан Грей? Знаю, ты уже многое повидал, но, если честно, в наше время в тридцать два ты еще молод. Самому пожилому человеку в мире сто пятнадцать лет, ты не знал? У тебя еще много времени.

Захлопнув книгу, я бросаю ее на край стола, хватаю Елену за запястье и усаживаю себе на колени. Она пищит, располагается так, что ее киска оказывается прямо на моем члене.

Он мгновенно твердеет под ней, готовый ринуться в бой.

– Самому пожилому человеку действительно столько лет? – спрашиваю я, проводя носом по ее скуле.

Дрожа, она пожимает плечами, обвивает руками мою шею и прижимается ко мне.

– Понятия не имею, но это помогло тебе отвлечься от дурных мыслей, верно?

Отстранившись так, чтобы посмотреть ей прямо в глаза, я выдыхаю и слегка качаю головой.

– Нет. Ты помогла мне отвлечься. У тебя природный талант.

– Вот как. – Широко улыбаясь, она наклоняется вперед, скользит языком по раковине моего уха, затем щиплет за мочку. – Что ж, тогда давай я попробую еще раз.

Ее рука отпускает мою шею, скользит вниз по груди, прежде чем нырнуть за пояс штанов; Елена изгибает локоть, крепко сжимает пальцами мою нарастающую эрекцию, скользит подушечкой большого пальца по влажной головке.

Откинув голову, я судорожно выдыхаю, стресс превращается в приближающуюся разрядку, пока кровь отливает вниз.

– Кое-кто уже готов для меня, – шепчет она, поглаживая мою разгоряченную плоть. Елена расстегивает ширинку, не без труда достает мой член и приподнимается.

– Всегда готов, – выдавливаю я, задирая ее платье выше бедер, зажав ткань в кулаки, чтобы не мешалась. – Господи, крошка. Ты вообще носишь трусики?

Она широко улыбается, берет член в руку, направляя.

– Нет, и больше никогда не буду.

Медленно опускаясь, она вбирает меня дюйм за дюймом, пока ее зад не соприкасается с моими бедрами. Резко вздохнув, когда я делаю толчок, она сглатывает комок в горле, запускает руки в мои волосы.

Двигая бедрами, она осторожно скользит вверх и вниз, словно не понимая, что делает; и это очередной удар под дых для меня, говорящий о том, что она совсем неопытная, а это добавляет для меня еще ряд проблем.

Но так сложно думать об этом, когда она как чертов рай на земле. Как богиня, которая спустилась, чтобы спасти мою изуродованную душу от проклятия.