Обещания и гранаты

– Эй-эй, какого черта ты тут делаешь? – спрашивает отдаленно знакомый британский акцент, рука отпускает мой бицепс практически так же быстро, как схватила его, словно прикосновение ко мне обожгло его. Я открываю глаза, отмечаю густую темную бороду и кожаную куртку, с облегчением выдыхаю, узнав человека, которого видела несколько дней назад в кабинете.

Уолф что-то там. Друг Кэла или его доверенное лицо, совладелец бара.

Оправившись от его касания, я скрещиваю руки на груди и мечу глазами кинжалы в сторону охранника.

– Меня только что оскорбил твой сотрудник, который не пускает меня внутрь, потому что я причиню ущерб бизнесу.

– Нам и так хватает забот со всякой шушерой, – говорит вышибала своему боссу, пожимая плечами. – Просто пытаюсь поддерживать в заведении порядок, пока работников не хватает.

Друг Кэла хмурится, качает головой, так что темно-коричневая челка падает на глаза.

– Блю, это у тебя такая привычка – бросаться на потенциальных клиентов?

Джонас Уолф, вот как его зовут.

– Я на нее не бросался, я…

Потерев рукой скулу, Джонас вздыхает и смотрит на меня.

– Может, тебе стоит быть повнимательнее, когда не пускаешь кого-то в бар, прежде чем усомниться в их умственных способностях? Представляешь, что доктор Андерсон с тобой сделает, если узнает, что ты обозвал его жену тупой и намекнул на то, что она шлюха?

Вышибала – очевидно, по имени Блю – окидывает меня на сей раз более внимательным взглядом. Он задерживается на ногах дольше, чем нужно, но поднимает взгляд до того, как я успеваю почувствовать себя неловко.

Этот парень меня не пугает – женская интуиция не говорит мне бежать или держаться от него подальше, как это было с Винсентом. Блю только похож на подонка.

– Его жена? – Джонас кивает, и Блю раздувает щеки, медленно выдыхая. – Она для него слишком молода, тебе не кажется?

– Никто не спрашивал твоего мнения, – огрызаюсь я, но Джонас поднимает руку в воздух, словно приказывая мне замолчать.

Этот жест выбешивает меня еще сильнее.

– Я убью вас обоих, – говорю я угрожающим тоном, по большей части бурча себе под нос, представляя их двоих в луже крови.

Картинка предстает перед глазами еще до того, как я успеваю все обдумать; комната, забрызганная кровью, их искореженные трупы, разбросанные как попало, в ожидании, пока кто-то придет и уберет их.

Прогнав эту сцену из головы, я прижимаю руку к животу, пытаясь унять жар внутри. Я даже не знаю этих людей, но при этом представляю себя их палачом?

Джонас смеется, его смех такой громкий и пугающий по сравнению с тихой, сдержанной натурой моего мужа.

– Не стоит угрожать убийцам, крошка. Они воспринимают это очень серьезно.

Выходя из себя все больше с каждой минутой, я упираю руки в бока и смотрю на обоих парней, вскинув бровь.

– Что ж, мы выяснили, что к чему. Могу я теперь войти?

– К сожалению, нет, хотя то, как ты одета, здесь совершенно ни при чем. – В отличие от своего сотрудника, Джонас даже не смотрит на мой наряд, вместо этого фокусирует внимание на точке позади меня, словно кого-то высматривая. – У тебя на лбу написано, что от тебя одни неприятности.

– Ерунда!

Он кивает, не обращая на меня внимания, хватает за локоть и ведет вниз по улице прочь от бара.

– Еще как написано… достаточно лишь твоего присутствия. Всякое дерьмо к тебе так и липнет, верно, крошка?

– Прекрати так меня называть.

– Ты права, Андерсону это, скорее всего, тоже не понравится. – Его длинные ноги быстро ступают по тротуару, и хотя я не считаюсь низкой по многим стандартам, мне приходится практически бежать, чтобы не отставать от него. – Ты ему очень нравишься, не так ли? Словно ты наконец смогла вытащить палку у него из задницы.

Я морщу нос, не обращая внимания на его посыл.

– Я ничего не делала.

– Тебе и не нужно. Парнишка был тобой одержим уже многие годы. – Он опускает на меня взгляд, когда мы заворачиваем за угол, в конце улицы виднеется «Данкин Донатс». – Ладно, не прям годы. Все началось не так давно, но боже-боже, ты его сразила.

От слов Джонаса мое лицо заливается краской, и когда мы останавливаемся перед дверьми заведения с пончиками, он отпускает мою руку и поворачивается ко мне лицом.

– Не знаю, о чем ты говоришь. – Я пожимаю плечами, стараясь не дать ему понять, что от его утверждения у меня перехватило дух. Я скрещиваю руки на груди на случай, если сердце вдруг колотится так сильно, что тот может это увидеть.

– Технически он мог жениться на ком угодно, – говорит Джонас. – Но Кэл выбрал тебя.

– Его заставили это сделать шантажом. Нас обоих заставили.

Мрачное веселье скользит по лицу Джонаса, и он улыбается, демонстрируя свои яркие, неестественно белые зубы. Он напоминает мне волка, который только что поймал свой ужин, но так и не узнал, что с едой играть нельзя.

– Точно. Я и забыл. – Откашлявшись, он сует руки в карманы куртки и поджимает губы. – И все же, Елена. Подумай об этом. Так ли просто шантажировать кого-то вроде Кэла?

Нервы перемалываются в моем теле и ядом разливаются по животу.

– Не знаю…