Обман

Он неделями обдумывал объяснения и доводы. Сколько бы газетных статей по данному вопросу он ни прочитывал, все это представлялось ему чистым безумием. Но мог ли парламент быть безумным? Он слыхал разговоры, будто жара оказывала пагубное влияние на английский ум – июльский зной с его тяжелыми испарениям и действовал особенно угнетающе, – и 1 августа «Таймс» сообщила ему, что законопроект был принят. Он аккуратно сложил газету и положил ее на поднос рядом с бутылкой портвейна и куском сыра.

– Богл, беда в том, что ты готов искать смысл там, где его нет. Скажу тебе одно: реформа! Вот мания сегодняшнего дня, и полагаю, ты вполне можешь назвать это безумием… Все нужно «реформировать». Почему? Но это именно то, что никто не в состоянии мне объяснить. Но ничто не должно ускользнуть от нашей новой страсти к реформам дома или в заморских владениях! Мы только что после долгих дебатов решили, что каждый житель Англии, который продает карамельки или кладет кирпич, должен иметь право голоса, и теперь, когда мы устали копошиться в собственных делах, мы обратили свой взор к Вест-Индии. Боюсь, вот единственный смысл, который я могу извлечь из всего этого – и всего-то! Фабричные ученики! Ты только подумай о своей… как там ее… своей Джоанне! Это разве поможет, когда они будут хлестать ее кнутом? Неужели они воображают, что она будет работать как «ученица»[122]? Вот что предлагают виги, и вот что их «реформа» значит для тебя! Они хотят «отменить» те самые основы, что в первую очередь и обеспечили им высокое положение, ибо Господу известно, что никакие они не аристократы от рождения! Я говорю: дайте мне честного тори. Совершенно же ясно, что к землевладельцам следует прислушиваться по любым политическим вопросам и здесь, и в заморских владениях. Разве мы не единственные, кому есть что терять? Это же и слепому видно. А вместо этого мы заняты тем, что вырезаем новые розги для своих спин. Вспомни нашу старую подругу – сентиментальную герцогиню! Поверишь ли, она начала посылать туда своих здешних крестьян? Чтобы что – компенсировать нехватку рабочих рук? В основном ирландцев. Вот к чему все свелось, Богл. Реформы или не реформы, а этот чертов тростник надо же кому-то рубить. Слава богу, я больше не занимаюсь этим проклятым делом!

И тут Богл услыхал умопомрачительную новость. Джек на сахарной плантации?

– Да, это было бы смешно, если б не было так грустно. Они обычно помирают через неделю после прибытия. Не могут выдержать тамошний климат. Мрут как мухи, насколько я слышал.

Лежа у себя в каморке, Богл пытался представить себе такую свободу, которая была не совсем свободой. То есть это была свобода, а вместе с тем и нет.

Она была «здесь», но в то же время «не сейчас», и позже должна была достаться и Джоанне, потому что та работала в заморском владении, но быстрее – Эллису, потому что он там не работал. Двуликая свобода, которой пользовались парни вроде Джека, пускай они работали так же, как рабы, и мерли как мухи. Его разум был озадачен таким парадоксом. Точно так же, как когда тот немец-конюх пытался описать ему летящую стрелу, которая летела и вместе с тем почему-то не летела, была пущена в цель и все же никогда до нее не долетала…

5. Мисс Элизабет

Мисс Элизабет была медсестрой-сиделкой у миссис Даути. Она не была красивая, и он не испытывал к ней любви, какую испытывал к Маленькой Джоанне, да и считал глупым их сравнивать. Здесь, в Англии, любовь была не страстью, а своего рода «суммированием» – слиянием, – и родители Элизабет были бедными, но безгрешными, как и она сама, а он всю свою жизнь благоговел перед медсестрами, начиная с тех, кто ухаживал за больными в лазарете. Если он женится на Элизабет, его добрая репутация могла бы суммироваться с ее доброй репутацией, скромное жалование Элизабет слилось бы с его собственным, к тому же они оба находились под патронажем четы Даути – словом, перспектива была благоприятная. На сэкономленные за два года деньги он вполне мог бы снять коттедж в деревушке, и он частенько замечал, как мисс Элизабет украдкой бросала на него взгляды. От садовника Гилфойла он узнал, что если бы он предпринял попытку, то она бы не оскорбилась. И Богл стал обдумывать женитьбу.

6. Черный Богл