Обман

Из всех удивительных талантов Маленькой Джоанны, вероятно, самым ценимым ее даром было умение «называть все своими именами». Она одна знала секретное слово, которое, если его громко произносил один из вступавших в брак, могло проклясть этот союз и уничтожить его. Будущие супружеские пары в Хоупе приходили к ней, чтобы узнать свое секретное слово – оно было разным для разных пар, – чтобы потом случайно не произнести его и не разрушить свое счастье, хотя, со временем, мужчина или женщина обычно произносили его нарочно. А в этот же вечер секретное слово Богла встречалось на каждой странице «Таймс». Когда Элизабет встала утихомирить расплакавшегося во сне малыша, он схватил газету и швырнул ее в огонь.

9. Одно даруется, другое отбирается

Когда Джону исполнилось восемь, а Эндрю семь, легкие у Элизабет наполнились жидкостью, которую оттуда было не откачать. У нее клокотало в глотке, словно она захлебывалась. Как-то Джон пробежал полмили до Аптона, но к тому моменту, как Богл оказался у постели жены, она уже умерла. Все, ради чего он трудился, все его надежды, все возможности и мечты о будущем… все умерло.

– Богл! Удивительные новости: осенью мы переедем в Тичборн-Парк! Мой бедный братец умер во вторник – и его титул перешел ко мне. Такого рода переезд, разумеется, всегда сопряжен с трудностями, и я не забываю о твоем недавнем несчастье, но поверь мне, Хемпшир – чудесный край и отличная площадка для нового начала. Миссис Даути – а ныне леди Даути-Тичборн! – очень рада, что ты заберешь с собой своих мальчишек. Она даже потрудилась найти для них хорошую католическую школу, которая расположена недалеко от Рединга. И я очень надеюсь, что ты прислушаешься к ее рекомендациям. Она ведь всегда печется о твоем благополучии, а мальчики, получившие школьное образование и овладевшие профессией, сейчас ценятся на вес золота! Ну и кроме того, такие никогда не запятнают себя чем-то недостойным.

Как же он устал. Он кивнул.

10. Тичборн-Парк

Тичборн-Парк оказался большим белым зданием, похожим на свадебный торт, и сэр Эдвард посвятил его всяческим удовольствиям. Охота, еда, питье и карты – вот в чем заключалось истинное предназначение этого особняка, и всякого, кто сидел за столом и пытался завести разговор о ежеквартальной прибыли, хлопке, сахаре, импорте, экспорте или о чем-либо подобном, имевшем хотя бы отдаленное отношение к купцам и рынкам, быстро отвлекали:

– Богл, налей-ка этому джентльмену! Мы не будем обсуждать никакую коммерцию за ужином!

Было невозможно не заметить произошедшую с сэром Эдвардом перемену. Раньше он страшился какого бы то ни было общения со своими братьями и их семьями. Теперь же, когда он стал неоспоримым главой клана, Богл в основном тратил время на доставку приглашений близким и далеким Тичборнам, которых внезапно стали радушно приглашать на обед или ужин – им даже предлагали погостить. Его офранцузившийся молодой племянник Роджер навещал свою миленькую кузину Кэтти в каждые школьные каникулы, когда приезжал к ним из Стонихёрста, и Богл нередко на примере этих двух взрослеющих молодых людей воображал себе, каких высот и манер должны достичь с годами оба его сына. С Джоном и Эндрю он виделся редко. Они регулярно присылали домой письма, выведенные аккуратным каллиграфическим почерком – по несколько штук за семестр, в которых благодарили леди Даути за рождественский пудинг, пасхальную корзинку, статуэтку Девы Марии. Между этим страницами с вежливыми благодарностями обычно было засунуто личное письмецо отцу, написанное второпях, – в нем сыновья жаловались на холод в комнатах и холодное обхождение. А что он мог сделать? У мальчиков не было матери. Если кухарка не кормила его чем-нибудь после того, как посуда после ужина была убрана со стола, он редко когда сам готовил еду для себя. Что ж ему делать с двумя мальчиками, лишившимися матери?

11. Любовь или собственность?

Много лет спустя, в суде, Боглу задали вопрос, был ли он удивлен «неестественной близостью» между Кэтрин «Кэтти» Даути и ее кузеном сэром Роджером, как будто любовь между кузенами могла быть только «неестественной». Так не было на его острове, и он добавил этот факт в свой тайный список неприятных английских странностей. А в то время он держал язык за зубами и позволил сэру Эдварду «выйти из себя», что было для того привычно. Богл внимательно его выслушал, но так никогда и не понял, в чем был корень проблемы: любовь или собственность.