Обольщение

Слезы все-таки хлынули из глаз Джулианны, медленно сбегая струйками по ее лицу. Доминик обнял ее еще крепче, и она уткнулась лицом в его грудь. Сколько же Джулианне пришлось пережить за последние дни! Ее ударили в челюсть и швырнули на пол. Ее вытащили из кровати и бросили в камеру Тауэра. Никогда еще она не была так испугана – и никогда в полной мере не осознавала того, каково это быть бессильной, бесправной, беззащитной…

– Ты хотя бы понимаешь, какая ты храбрая?

– Никакая я не храбрая.

– Позволю себе с тобой не согласиться. – К изумлению Джулианны, его взгляд скользнул по ее губам.

Даже при том, что Педжет поспешил отвести глаза и отодвинулся от нее, Джулианна знала, что означал этот взгляд. Шарль смотрел на нее вот так сотни раз, когда собирался поцеловать.

Она замерла в напряжении. Сердце громко колотилось, словно повинуясь исключительно своей собственной воле.

Неужели он хотел поцеловать ее?…

– Я хочу знать, что произошло.

Джулианна колебалась, изучающе глядя на Доминика.

Он был так угрюм, что, без сомнения, на что-то сердился. Джулианна надеялась, что причиной его злости было ее заключение в тюрьму и дурное обращение с ней в стенах Тауэра, а не то, что он узнал о съезде радикалов и не одобрял ее участие в подобном мероприятии.

– Я приехала в Лондон, чтобы присутствовать на двухдневном собрании радикалов. Я не могла позволить себе поездку на съезд Томаса Харди в Эдинбург, так что Томас предложил мне отправиться в Лондон. Разумеется, ни Амелия, ни Лукас не знают, по какой причине я приехала в город. Они думают, что я отправилась в Лондон, чтобы… – Джулианна прервалась, не зная, стоит ли быть сейчас до конца честной. – Они думают, я отправилась в Лондон, чтобы поднять себе настроение.

– После моего обмана? – уточнил Педжет.

– Да, – мрачно подтвердила она, – после твоего обмана.

Он пристально взглянул на нее:

– Что же случилось, Джулианна? Что именно произошло?

– Люди Ривза ворвались в помещение, где проходил съезд, и напали на нас. Завязалась жестокая драка. Я попала в самую гущу потасовки. Поэтому-то на моей челюсти и красуются синяки.

Его лицо превратилось в твердую маску.

– Ты когда-нибудь слышал о Робе Лотоне? Он был их главарем, его люди принесли с собой дубинки. Он потворствовал физической расправе, закрывая глаза на эту жестокость! – вскричала Джулианна. – Меня сбили с ног и чуть не затоптали до смерти!

Доминик снова притянул ее к себе, изумив до глубины души.

– Я знаю Лотона. Он фанатично настроен против республиканцев, Джулианна.

Она резко отшатнулась от него.

– Этот человек – подлая, мерзкая скотина, использующая насилие и устрашение ради достижения своих реакционных целей! – Джулианна вспомнила, как Лотон поднял ее на ноги и вышвырнул из комнаты, в которой проходил съезд. Она поспешила отогнать от себя страшные картины. – Это людей Ривза стоило бы посадить в тюрьму, а не меня!

– Я не собираюсь потворствовать самосуду, Джулианна, точно так же, как не поддерживаю использование насилия ради достижения каких-либо целей. Но мы в состоянии войны, и ты поддерживаешь врага. На этом съезде звучали бунтарские речи?

Она напряглась всем телом.

– Ты не можешь разъезжать по Лондону, Корнуоллу или любой другой части Великобритании, открыто поддерживая поражение английской армии и триумф Французской республики.

Джулианна уже успела прийти к такому выводу самостоятельно, но сейчас очень не хотела признавать это.

– Я – гражданка Великобритании, со всеми правами. Лотон забрал список делегатов съезда, я это видела. А потом какой-то британский офицер вытащил меня ночью из моей собственной постели.

– Мне очень жаль, – мрачно изрек Доминик. Его глаза были суровыми – почти безжалостными.

– Ты злишься?

– Сильно злюсь.

– На меня?

– На тебя, на Лотона, на того офицера, который арестовал тебя, – бросил Доминик и порывисто обнял ее, крепко прижав к своей груди.

Сердце Джулианны заколотилось – по-новому, стремительно, резко. Что он делал? Она должна была протестовать. Так почему же молчала?…

Доминик поцеловал ее в висок.

Это был мимолетный, легкий как перышко поцелуй. И все-таки волна желания накрыла Джулианну с головой. Все мысли вдруг разом исчезли. Ее влечение к Доминику не пропало – нисколько.

Он коснулся губами ее уха, и Джулианна затрепетала, вдруг ощутив такую пустоту внутри, такую слабость…

Она втянула воздух ртом, дрожа всем телом, томясь в страстном огне. Если бы она только могла мыслить ясно! Она не должна была лежать в объятиях Доминика. Но он смог бы защитить ее ото всех бед. В этот самый момент Джулианна чувствовала, что ей отчаянно требовалась защита.

А потом Доминик поймал Джулианну за подбородок, поднял ее лицо, глядя на нее сверкающими глазами, – и снова посмотрел на ее губы.

Новая волна желания, еще сильнее прежней, захлестнула Джулианну.

– Поцелуй меня, Педжет, – неожиданно для самой себя зашептала она.