Оборванная переписка

Замчали вы, что иногда въ семьяхъ повторяются драмы: то, что пережили родители — переживаютъ и дти. Можетъ быть, это и не въ однхъ драмахъ, а и въ счасть. Но такъ какъ «вс счастливыя семьи похожи другъ на друга, а каждая несчастливая семья несчастлива по своему» — то драмы замтне.

Неужели меня ждетъ участь моей матери? Неужели Викторъ не вернется ко мн?

Сергй Ильичъ, пишите мн. Я такъ одинока, такъ несчастна.

B. Ч.

XXXII Т. Горы, 28 марта

«Я безсовстно солгала вамъ тогда».

Варвара Львовна! Разъясните мн эту фразу. Я жить не могу, пока не узнаю правду. Я чувствую, что вы клевещете на себя, а мн, чтобы существовать, необходимо, чтобы была на неб звзда, одна, ясная, свтлая и чтобы я могъ съ ней плакать и смяться. И вдругъ этой звзды нтъ, спряталась она куда-то за тучу, и я не живу вотъ уже дв недли,

Напишите же мн все искренно; ничто не можетъ васъ измнить въ моихъ глазахъ, ничто. Да и не могли вы ничего сдлать дурного. Только будьте вы со мной правдивы и искренни, какъ я съ вами.

Пока не получу отъ васъ отвта — не могу писать вамъ ни о себ, ни о чемъ.

C. Р.

XXXIII Петербургъ, 1 апрля

Сегодня день лжи и я могла бы солгать вамъ на закономъ основаніи; но я не хочу лгать. Довольно я лгала передъ вами!

Когда вы прямо и доврчиво спросили меня: измняла ли я мужу? — Я солгала вамъ. Помните: мы сидли весь вечеръ вдвоемъ, говорили о дружб, о счастьи… Вы сказали о вашей вр въ меня… И у меня какъ-то сами собой полились т слова, что я лгу, какъ вс. Но когда мн пришлось прямо отвчать вамъ на вашъ вопросъ — правда была уже страшна мн, и я солгала…

Да. Я измнила мужу. Измнила безъ любви, безъ радости, безъ одной секунды счастья… Я лгала мужу, лгала тому человку, лгала самой себ…

Это было черезъ три года посл нашей свадьбы… Я узнала, что мужъ измняетъ мн… и ршила умереть… Для меня уже ничего не существовало въ жизни; ничего, кром обиды и горя… У мужа былъ другъ, нкто М.; онъ зналъ вс подробности его «романа», и я заставляла его передавать мн ихъ и испытывала какое-то мучительное удовлетвореніе, что этотъ другъ — предатель… Я не знаю, почему онъ привязался ко мн, не понимаю, какъ онъ полюбилъ меня… Насъ связало что-то тайное и злобное, и когда разъ — посл одного его разсказа, я всю душу вынула передъ нимъ и заговорила о смерти — онъ сказалъ мн о свой любви и о ршеніи умереть вмст со мной. Но мы не умерли…

И пошла ложь ежеминутная, въ мельчайшихъ подробностяхъ фальшивой любви… Что это была за мука — мн не выразить вамъ! Сплошная мука, сплошная ложь…

Когда мужъ сказалъ мн при М., что не можетъ больше оставаться въ Петербург, что для него онъ сталъ невыносимъ и что проситъ меня похать съ нимъ за границу — я заплакала отъ радосіи… Черезъ недлю мы ухали, а еще черезъ недлю узнали о смерти М. Онъ застрлился черезъ нсколько дней посл нашего отъзда и никто не зналъ причины его самоубійства. Викторъ, когда прочелъ о смерти М., заплакалъ… А я… Я и тутъ не выдала себя, какъ ни разу не выдала себя вамъ… Когда вы говорили мн о моей правдивости, о чистот, о вашей вр въ меня — правда боролась во мн съ ложью до страданія, и всегда побждала ложь… Теперь я не хочу и не могу больше лгать. Длайте съ этой правдой, что хотите, но знайте, что никто никогды не слыхалъ ее отъ меня и не услышитъ этого признанія. Я длаю вамъ его, чтобы заплатить какой-то долгъ.

В. Ч.

XXXIV Петербургъ, 2 мая

Вотъ уже мсяцъ, какъ я послала вамъ мое безразсудное письмо…

Я измнила себ, измнила лжи, той спасительной лжь при которой только и возможно существовать на свт. и что же изъ этого вышло? Потеря самого дорогого мн друга.

Почему вы не пишите мн? Почему? Изъ приличія — не отвчайте, а только если потянетъ написать.

В. Ч.

XXXV Петербургъ, 10 мая

Сергй Ильичъ!

Вы какъ ребенокъ, — захотли узнать что внутри у любимой игрушки, разломали ее, посмотрли я бросили…

Мн только хотлось бы знать: засмялись вы надъ обломками, разсердились, или заплакали?

В. Ч.

XXXVI Т. Горы, 15 мая

Дорогая Варвара Львовна!

Вы должны, вы можете простить меня за долгое молчанье… Сердиться на васъ — я не имлъ права, а плакать… Не плакалось какъ-то!.. Было внутри что-то очень сложное и мучительное. Конечно, не разъ хотлось высказать вамъ это, но на бумаг выходило жестко, нелпо, зло.

Мн нечего говорить, легко-ли мн досталось ваше «безразсудное» письмо. Я метался, бросался отъ одного ршенія къ другому и ничего не могъ сдлать съ собой, чтобы забыть, не думать. Вдь докучныя мысли, какъ осы: чмъ больше гонишь ихъ, тмъ настойчиве он жужжатъ около и не даютъ ни во что уйдти, ни чмъ заняться, пока не улетятъ. А улетятъ — когда сами захотятъ…

Наконецъ, я ршилъ, что надо взять себя въ руки, и ухалъ на Волгу. Это мн всегда помогало въ пріисканіи душеннаго равновсія. Я похалъ совершенно разбитый. Волга, съ ея однообразной красотой, принесла мн если не успокоеніе, то примиреніе… Вчера я вернулся домой и наншелъ ваши два письмеца.

И опять не перестаю думать о васъ…

16 мая.

Не могъ вамъ писать вчера. Бросилъ перо; пошелъ бродить…