Читаем Образ жизни полностью

В Долине Великановкофейни и садыМы жили очень странноне зная – стоит лиВ полях горчицы соннойи жизнь – анжабеманкогда живой как мертвыйи мертвый как живойИ облака в зените —зеркальные следывсех нас кто шел сквозь этивисячие сады

Из письма

Я тоже почти не выхожу из доманикого не вижу У Ионна Мосха кажетсяесть рассказ про отшельника в Лавре Герасима(откуда источник истории про Герасима и Муму)К нему ко входу в его пещеруприходили мать и сестры из Иерихонаи просили выйти, что-то приносили А оних избегал Оттачивал дар слез Подвигмало кому доступный Полнокровностьаскезы

«Чем старше становишься…»

* * *

Чем старше становишься,тем меньше звуков жизни доноситсяпод своды существования, как будтонаходишься в высокой башне, и она всевыше с каждым днем, все дальшеот городских улиц, криков, улыбок.Она поднимается вверх десятки лет,а потом рассыпается за несколько секунд,не от землетрясения, а наоборот —от прекращения толчков жизни. Сердцерасслабляется. Тело перестаетвыделяться из пространства.Археологи, когда они появятся здесьперед строительством новой дороги,обнаружат место, где была башня,по цвету травы – иному, чем вокруг.Найдут линию стен. Будут гадатьо предназначении этого сооружения.А оно и само не знало, зачем. Просто родилосьв цепи таких же рождений. Смысл это толькопромежуточное соглашение, как говорятв политике. Но что-то тут есть, будтона непроявленном снимке.

«Иерусалим: запрокинутое лицо…»

* * *

Иерусалим: запрокинутое лицо.Горы вокруг: плечи.Дни – удары пульса.Он ждет, когда мы проснемся.Когда мертвые откинуттяжелые каменные одеялакладбища на склоне горы,а живые – остановят машины,выйдут из них, возьмут за руки детей,и увидят то, с чего все началось:узкий мост светанад ямой долины.

Образ жизни

Из цикла «Ксенон»

1

Афины

АкропольМы где-то внизуНа рыночной площадиВ переулках своего сегодняшнего дняНо либо видим либо знаем спинойчто там наверху но рядоместь светящиеся развалинынашего прошлогопридающие масштабэтому сегодняшнему часубудто море – пене отливаНо как их понять отсюда?Нам доступны только проекцииЛучшая модель античности —«строгий» мраморный идеал:вместо ярко-страстныхкрасно-синих цветовподлинного прошлогоподлинной жизни —роскошныебескровныеслепкиПонять невозможноНо можно ощутить —масштаб приобретенной потериглубину непониманияпокой предзакатного часаветер с моря

2

Дельфы

Перейти на страницу:

Все книги серии Новая поэзия (Новое литературное обозрение)

Разворот полем симметрии
Разворот полем симметрии

Никита Сафонов (р. 1989) – поэт, критик. Родился в Омске, жил в Рязани. Окончил Санкт-Петербургский горный институт, факультет освоения подземного пространства. Автор книги стихов «Узлы» (2011). Публиковался в журналах «Транслит», «Новое литературное обозрение», «Воздух», на сетевых ресурсах «TextOnly» и «Полутона». Участник фестивалей «Поэтроника» в Москве и Седьмого майского фестиваля новых поэтов. Лауреат Премии Аркадия Драгомощенко (2014). Живет в Санкт-Петербурге.В стихах Никиты Сафонова бросается в глаза их безорудийность – отсутствие не только силлаботонических доспехов, регулярного размера и рифмы, но и «поэтизмов», той суггестивной оснастки, что традиционно отличает поэтический строй от прозаического. Отказываясь от инерции привычных смыслов и типов высказывания, он словно бы разоружает речь в попытке прикоснуться к ее довербальному, асинтаксическому чувствилищу – «белому шуму» слов и вещей.

Никита Игоревич Сафонов

Поэзия

Похожие книги

Расправить крылья
Расправить крылья

Я – принцесса огромного королевства, и у меня немало обязанностей. Зато как у метаморфа – куча возможностей! Мои планы на жизнь весьма далеки от того, чего хочет король, но я всегда могу рассчитывать на помощь любимой старшей сестры. Академия магических секретов давно ждет меня! Даже если отец против, и придется штурмовать приемную комиссию под чужой личиной. Главное – не раскрыть свой секрет и не вляпаться в очередные неприятности. Но ведь не все из этого выполнимо, правда? Особенно когда вернулся тот, кого я и не ожидала увидеть, а мне напророчили спасти страну ценой собственной свободы.

Анжелика Романова , Елена Левашова , Людмила Ивановна Кайсарова , Марина Ружанская , Юлия Эллисон

Короткие любовные романы / Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Самиздат, сетевая литература / Романы
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия