Общественные науки в Японии Новейшего времени. Марксистская и модернистская традиции

Длительный высокий экономический рост в Японии имел серьезные дезориентирующие последствия. Как и в случае с обсуждением «микро»-факторов, приводящих к такому росту, здесь наблюдаются уже знакомые симптомы. В своих работах середины 1980-х Баба говорил о «большой вероятности того, что японская система может рухнуть». Эта «разрушительная судьба», утверждал Баба, постигнет ее не из-за жесткой конкуренции на международном рынке – этого следовало ожидать, – а из-за необратимого внутреннего разложения «общества». С одной стороны, поколения стали чужими друг другу; дети были лишены контактов с природой и целого спектра человеческого опыта: встречи лицом к лицу с жизнью и смертью, труда, дружеского общения. А с исчезновением «оригинальной, дисциплинированной» – и «управляемой мужчинами» – формы капиталистической системы женский труд стал видимой, превращенной в товар необходимостью. С какой целью? Объектом критики Бабы является не работа женщин, а сама базовая структура общественного воспроизводства. Япония, утверждает он, «вложила всю энергию своего общества и культуры в частные компании» [Baba 1985: 43–47]188. Хотя в них занята лишь треть японских работников, «модальные» секторы оказывают – если использовать фразу, которую он использует в другом контексте, – «непреодолимо сильное демонстрационное воздействие» на всю рабочую силу. Подготовка этого трудоспособного населения, конечно, является главной задачей системы образования, которая страдает от фундаментального дисбаланса между «незавершенностью послевоенных реформ» и неприемлемо высокими темпами экономического роста. У Министерства образования, в свою очередь, нет идеи лучше, чем «вернуть систему образования к довоенным временам», такое министерство должно быть ликвидировано, считает Баба. Благодаря заботам Министерства образования Япония стала культурным банкротом, а ее дети – не более чем «пластиковыми роботами с установленными внутри магнитофонами». Страна в некотором отношении превратилась в рай для дураков. Какими бы ни были достижения корпоративизма, за них действительно пришлось заплатить высокую цену. Однако загадка корпоративизма заключается не в том, что работникам только кажется, что они автономны внутри фирмы, а на самом деле это не так. Напротив, дело в том, что, «хотя они действительно в значительной степени автономно контролируют эти компании», они делают это ценой потери смысла своей личной жизни. Однако задача восстановления личностного смысла может быть решена только в социальном плане, в единстве с другими. Японские рабочие и «простые люди» должны организовать политическое, а не только культурное движение за восстановление смысла жизни – другими словами, стремиться создать «гражданское общество» за пределами корпоративного мира [Ibid.: 46, 49–50]189.

В книге «Син сихонсюгирон» («Новый трактат о капитализме», 1997) Баба излагает конечную перспективу того, что сами механизмы роста, разработанные развитым капитализмом, могут привести к своего рода негативной трансцендентности – окончательному, непоправимому экологическому кризису. Представьте себе мир, в котором показатели ВВП развитых стран чудесным образом сравнялись с показателями стран третьего мира, потребление которых на душу населения составляет одну двадцатую от уровня Запада. Без каких-либо средств снижения уровня потребления – а не просто сокращения основного капитала – в самых богатых странах, а также без возможности предвидеть неизбежную реакцию населения на эту перспективу и политически противостоять ей, нет никакой надежды на продолжение существования мирового общества. Может ли ресурсосберегающий режим корпоративизма, говорит Баба, внести вклад в решение проблемы, предложив альтернативу капиталистической индустриализации в странах третьего мира? Не отрицая аналогичных злодеяний, совершенных в странах третьего мира и в других местах другими странами, следует сказать, что это предположение не представляется серьезным. Репутация японских корпораций как потребителя древесины и других ресурсов в Юго-Восточной Азии указывает совсем другое направление. Изменило бы ситуацию обучение местных кадров «японским» методам управления? Точно так же Баба забывает упомянуть о том, что Япония с 1970-х годов сильно зависит от ядерной энергетики. Вряд ли можно сказать, что это отражает снижение спроса на энергию или сопутствующие риски, ярким напоминанием которых служит «непреднамеренная критическая ситуация» на атомной электростанции Токаимура осенью 1999 года190.