Общественные науки в Японии Новейшего времени. Марксистская и модернистская традиции

Структура «Принципов», в отличие от их разработки, проста: три «доктрины» обращения, производства и распределения являются результатом переработки содержания трех томов «Капитала». «Внутренняя логика» действует в каждой доктрине и между ними: первая прослеживает и развивает формы обращения от товара посредством денег к капиталу. На этой основе во второй анализируется то, что Уно называет «трудом и производственным процессом», то есть колонизация производства логикой товара и ее последствиями: именно здесь Уно (в отличие от Маркса, который вводит ее преждевременно) отстаивает трудовую теорию стоимости и выводит категорию прибавочной стоимости. В этом, конечно, вся «суть “Капитала”» и капитализма в целом. Заключительная доктрина рассматривает распределение прибавочной стоимости между капиталистами и землевладельцами, и именно здесь Уно представляет свою теорию экономических циклов и кризисов. Из всего вышеперечисленного можно сделать вывод, что Уно отвергал аргументы в пользу недостаточного потребления и диспропорциональности, которые проходили через марксистскую традицию; его точка зрения заключалась в том, что циклические кризисы, характерные для капитализма, были результатом избытка капитала. Это не означало, что у кризисов не было социальной причины и характера. Динамические тенденции норм прибыли и уровня заработной платы, определявшие избыток капитала, также определяли потребность в рабочей силе, предложение которой было проблематичным даже с чисто теоретической точки зрения. Уно отличался от Маркса своими утверждениями, в которых он настаивал на том, что избыточное население не является хронической проблемой, а, скорее, вовлечено в характерные циклы ростов и спадов капитала. Рост производительности труда происходил по мере того, как капитал стремился найти инновационный выход из депрессии, тем самым снижая потребность в рабочей силе, в то время как расширение масштабов на новой основе заставляло эту потребность расти. Но процесс в разных секторах экономики был крайне неравномерным в условиях изменения прибыли, заработной платы и процентных ставок: всегда было либо «слишком много», либо «слишком мало» доступной рабочей силы. Прибыль и заработная плата, конечно, были всего лишь названиями отношений капиталистов с рабочими, которые с каждым циклом должны были пересматриваться (при посредничестве технологических инноваций и рационализации): это было деликатной отсылкой к классовой борьбе. Таким образом, закон стоимости имел в качестве своего необходимого дополнения «закон народонаселения, характерный для капитализма». Превращение рабочей силы в товар, утверждал Уно, было «ключевым для теории не только накопления (это само собой разумеется), но также стоимости и кризиса» – другими словами, для капитализма как в его постоянном, так и в циклическом движении130.

Теория кризиса «избытка капитала» Уно не более устойчива к критике, чем те теории, которые он отверг. Действительно, «Принципы» кажутся довольно строгими на этот счет; подход Уно изменялся внутри школы, отчасти по мере написания продолжений. В целом Уно признавал, что его стремление связать коммерциализацию рабочей силы с другими основными областями марксистской экономической теории было сопряжено с риском редукционизма и «временами приводило [его] к логическим выводам, отличным от выводов “Капитала”». (Его попытки разъяснений иногда оказывали противоположный эффект.) Самое главное, Уно не видел оснований для марксистского принципа обнищания; и он не интерпретировал «закон тенденции к снижению нормы прибыли» как «в каком-либо смысле [подразумевающий], что капитализм обречен на крах сам по себе». Напротив, являясь

проявлением закона относительного избытка населения на поверхности капиталистического рынка, [он] предохраняет капитализм от саморазрушения… гарантируя, что капиталистический рынок может достичь равновесия с некоторой положительной нормой прибыли, какой бы низкой она ни была [Уно 1974м: 32]131.

Поскольку такие аргументы повышали ставки для организованной практики, они были сопряжены как с интеллектуальными, так и с политическими рисками. Для Уно риск был признаком научной практики и никак не влиял на его убежденность в том, что «Капитал» – это квинтэссенция капитализма. Единственная из работ Маркса, она заняла позицию основополагающего текста науки политэкономии; только «Капитал» предлагал научные средства для понимания капитализма как особой и преходящей формы общества. Как таковой, он заслуживал и, безусловно, мог бы выдержать критику и «присвоение» на самом высоком интеллектуальном уровне.