Общественные науки в Японии Новейшего времени. Марксистская и модернистская традиции

Сочетание тенденций и контртенденций, технологических, политических, экономических и социальных, привело к типичному для «созревающего» капитализма «загрязнению». Таким образом, на теоретическом уровне развитие не было очищением. Более того, смена типов не была случайной. Зарождение, рост и зрелость указывали на конец, упадок или истощение. Для Уно эта последовательность была объяснима в научных терминах как единый процесс только в том случае, если принимался во внимание «закон народонаселения, свойственный капитализму» (который раскрывался в основных принципах). На этапе империализма «гигантизм» основного капитала с высоким органическим составом стал препятствовать мобильности капитала и, как правило, мешал закону выравнивания норм прибыли. И, в отличие от более ранних способов, накопление на последнем этапе вынужденно осуществлялось за счет коммерциализации рабочей силы, основанной на кажущемся постоянным избытке населения. Этому можно было бы противостоять империалистически, и, возможно, только ценой войны. Необходимость войны, как проблема теории стадий, не доказывалась, в отличие от необходимости циклических кризисов: поскольку реальный капитализм «отошел» от своей модели, он был политизирован и как таковой не порождал войну как неотъемлемое действие любого из своих законов. Безусловно, Уно поддерживал точку зрения Ленина о том, что войны XX века были «новым, отличным выражением политики финансового капитала, которая уже приняла форму тарифов и владения колониями»; или, более конкретно, политики неравномерно развитых национальных единиц финансового капитала, вовлеченных в соперничество империализмов. Но дело в том, что «финансовый капитал» был исключительно политической категорией [Уно 1974ж: 240]. В теминологии Уно, которой сам он, однако, не пользовался, война была «практикой» (дзиссэн) государств.

Остановимся ненадолго на ленинском «Империализме». В подзаголовке ленинской брошюры есть интересная неоднозначность, которая имеет некоторое отношение к настоящей дискуссии и которая поможет нам перейти от обсуждения самого Уно к обсуждению школы Уно. В первом опубликованном виде (сентябрь 1917 года) «империализм» описан на титульном листе как «последний», или «новейший, этап» капитализма. Но в версии в собрании сочинений используется более известный «высший этап». Кто и когда изменил подзаголовок и что означало это изменение?134 Интуитивно «последний» здесь подразумевает «самый свежий», а не «последний» этап. «Высший» подразумевает, что выше уже некуда. Свидетельствовало ли это о большей – стратегической – воинственности Ленина во время революционного подъема 1917 года? Было ли это решение антисоциал-демократическим и антименьшевистским? В любом случае смысл, по-видимому, заключается в том, что как только империализму придет конец, капитализм как система прекратит свое существование. Или, возможно, должен был наступить новый этап капиталистического развития. Этот вопрос был бы очень важным.

Как Уно, продумывавший все стадии, подошел к этому? В первом послевоенном издании «Кэйдзай сэйсакурон» Уно уточнил, что «ограничивал сферу исследования объекта стадией развития капитализма в период Первой мировой войны», оставляя открытым вопрос о том, заслуживают ли явления межвоенной эпохи обозначения в качестве нового этапа. Какое значение имела Октябрьская революция? Усилившийся государственный интервенционизм? Фашизм? Предварительный ответ Уно состоял в том, что этот период «характеризовал мировую экономику и поэтому был использован для конъюнктурного анализа», что было «конечной целью» его системы. Он не думал, что межвоенный капитализм качественно отличался от империализма. Полтора десятилетия спустя, в пересмотренном издании, Уно снял «ограничение», подтвердив, что, действительно, капитализм со времен Первой мировой войны и, что более важно, со времен Второй мировой войны оставался проблемой для «современного анализа». Новой стадии не возникло. Почему? Потому что возникновение социалистического блока было не развитием капитализма, а противодействием ему. Уно, конечно, отдавал себе отчет в том, что деколонизация усложняет теорию империалистического соперничества, а некоторые особенности государственной монополии являются добровольными ограничениями капитализма ради него самого [Там же: 244–248]. Разделение мировой экономики на два соперничающих лагеря имело для него первостепенное значение.

Апофеоз

Именно потому, что он считал теоретизацию стадий и, в частности, империализма столь важной, Уно позже выразил разочарование тем, что его работа в этой области, по-видимому, осталась незамеченной, по сравнению с «Принципами»135. Возможно, это было связано с тем, что изложение стадий как типов развития неизбежно казалось приземленным и банальным, в отличие от последовательного и мастерски сформулированного изложения основных принципов. Но наверняка за этим стояло что-то еще.