Одежда ныряльщика лежит пуста

Ты уже долго сидишь на кровати, пока режиссер с оператором обсуждают, как снимать сцену. Режиссер несколько раз подходит поправить твою позу. «Простите, – говорит он, – вы сидите немного неловко, и это смотрится неестественно». Режиссер с оператором переговариваются, тычут пальцами и настраивают камеры, а женщина, ответственная за реквизит, велит тебе взять с полки книгу – любую на выбор. Ты выбираешь книгу стихов Руми в английском переводе. Листаешь страницы, пока не натыкаешься на привлекательный заголовок, и перечитываешь найденное стихотворение четыре раза подряд:

Одежда ныряльщика лежит пуста

Ты сидишь рядом с нами, но ты гуляешь
В полях на рассвете. Ты –
То животное, которое мы гоним, когда ты выходишь с нами на охоту.
В теле своем ты подобен ростку, укорененному в почве,
Но ты – ветер. Ты – одежда ныряльщика,
Лежащая пустой на берегу. Ты – рыба.

В океане много светлых течений

И много темных, подобно венам, что видны
Под поднятым крылом.
Твое тайное «я» – это кровь тех, чьи вены
Подобны струнам лютни, поющим музыку океана,
Не грустную песнь прибоя, а звуки безбрежья.

Стихотворение воскрешает воспоминание. В то лето тебе было пятнадцать, и ты проходила подготовку на младшего спасателя. Однажды вечером парень постарше, чьих родителей не было дома, позвал в гости пятерых друзей, и твоя сестра перебрала с маргаритами, разделась и прыгнула в бассейн-полумесяц. Она была слишком пьяна, чтобы плыть, и ты ее спасла. Сделала ей искусственное дыхание. Было так странно прижиматься своими губами к ее губам. Они были солеными от маргариты и холодными от бассейна. Она заставила тебя пообещать, что ты никогда не расскажешь об этом родителям.

Режиссер с оператором достигли согласия.

– Вы свободны, – сообщает тебе режиссер.

– Это все?

– Да.

Кинозвезду ведут в спальню, а тебя – из спальни.

Женщина, ответственная за реквизит, идет за тобой по пятам.

– Мне нужна книга, – говорит она и забирает ее у тебя из рук. Ей невдомек, что ты загнула уголок страницы с найденным стихотворением.

Девять вечера. На улице стоит человек с тремя мобильными телефонами. Это главный по транспорту. Он говорит, что посадит тебя в микроавтобус, который едет обратно в отель. Десять минут спустя ты с уставшими девочками, молодым продюсером-американцем, продюсером-индусом и двумя марокканцами из съемочной группы направляешься к микроавтобусу.

Водитель проезжает несколько кварталов до границы богатого района под названием Калифорния, и тот внезапно заканчивается. Вокруг огромные участки голой земли, отведенные под будущую застройку, но сейчас пустые и жуткие. Водитель поворачивает направо. Потом еще раз направо и еще раз направо. Скоро вы уже объехали квартал по периметру и снова оказались перед пустыми участками земли.

– Вы знаете, куда ехать? – интересуется молодой продюсер-американец.

– Да, – лжет водитель.

Решено сначала отвезти девочек, потому что их дом по пути к отелю. Они знают, как называется их улица, но не могут указать водителю направление.

– Это рядом с большой мечетью, – говорят они, но это мало помогает.

Пятьдесят минут спустя, в темноте, вы подъезжаете к их дому. Обеспокоенные родители стоят снаружи и подозрительно оглядывают водителя и весь микроавтобус. Девочки не прощаются ни с тобой, ни с твоими спутниками и не благодарят водителя за то, что он их подвез.

Только когда за девочками закрывается дверь, ты понимаешь, что сидишь в парике. Ты снимаешь его и кладешь на колени, как кошку.

Дорога до отеля занимает еще сорок пять минут. Когда двери микроавтобуса открываются и вы все вываливаете наружу на яркий свет у входа, ты видишь, что после поездки твои спутники выглядят так же помято, как чувствуешь себя ты сама.

Не глядя друг на друга, вы обмениваетесь пожеланиями доброй ночи и потом понимаете, что вам предстоит совместный подъем на лифте. И вот вы неловко мнетесь перед лифтами в ожидании, когда один из них спустится в холл. Звенит звонок, двери открываются, и вы скопом бросаетесь внутрь, словно вам не терпится снова оказаться в тесном замкнутом пространстве в компании друг друга. Когда лифт останавливается на очередном этаже, выходящему с преувеличенной вежливостью желают доброй ночи, словно компенсируя скомканные пожелания, которыми вы обменялись, выйдя из микроавтобуса.

Ты вставляешь карту в замок и едва успеваешь открыть дверь, как слышишь звонок по внутреннему телефону. Ты бросаешься к аппарату, предоставив двери самой захлопнуться у тебя за спиной.