Один Христос. Два христианства

Если ужасающая крестная жертва не является приношением Сына Отцу, чему она тогда служит? В каком отношении страдание, которое претерпел Христос или сам Бог Отец «в своем Сыне» способно «устранить» зло? Механизм этого «устранения» не очевиден. Каким образом может это страдание воздействовать на зло? Это нуждается в разъяснении. Восточная, православная богословская традиция это делает. Но Ратцингер выбирает иной путь. Что означает у него восстановление «справедливости»? Если имеется в виду возмещение, то кому? Или, как полагают некоторые богословы, речь идет о восстановлении равновесия неких космических сил? Так или иначе, мы не выходим за рамки традиционной схемы – просто она не выглядит столь устрашающей.

Есть в учении Ратцингера и другие, куда более плодотворные моменты – как, например, идея о введении в мир бесконечной чистоты Бога, или мысль о том, что «Сын, соделавшись плотью, всех нас несет в себе».[129] Жаль, что Бенедикт XVI не развил эти идеи – пока они остаются у него всего лишь метафорой. Но именно в этом направлении и шла как раз мысль греческих отцов и богословов христианского Востока, чье учение о Спасении подтверждается и нашей, западной мистикой. Демонстрации этого единомыслия я посвятил много лет своей богословской работы, опубликовав на эту тему ряд книг.[130]

В конечном счете, после двух тысячелетий существования христианства, приходится констатировать, что наиболее авторитетный представитель западной богословской традиции, посвятивший богословским исследованиям и трудам всю жизнь, так и не знает толком, в каком смысле Христос нас спас и какова роль крестной жертвы в нашем спасении.

К тому же, очевидно, что попытка, не слишком смущая верующих, потихоньку уйти от «традиционного христианского представления об искуплении» окончилась неудачей, поскольку тот же богослов, став папой, не решился изъять это учение из нового официального Катехизиса.

Так называемый Youcat, (Youth Catéchisme),[131] версия официального Катехизиса, предназначенная для молодежи, исподволь проводит все ту же мысль: Христос «избрал крест, чтобы понести грехи мира» и тем самым «вернул мир к Богу».[132] О самом важном говорится здесь вскользь, как если бы речь шла о чем-то простом, что не нуждается в объяснении!

В книге Знакомство с католической верой,[133] тексте, вышедшем под редакцией монсеньора Андре Ван-Труа, кардинала Парижа, с предисловием кардинала Люстижера, бывшего архиепископа Парижа (который его, по всей видимости, не читал), нас с самого начала предупреждают, что «за последние десятилетия детский катехизис принял совершенно новый облик». Это значит, что книга предназначена, прежде всего, для детей, хотя далее говорится, что в ее понимании детям зачастую будет не обойтись без взрослых. Мы действительно находим в ней все главные положения официального богословия «для взрослых»: Христос, в качестве выкупа за наши грехи, должен предложить Отцу свою крестную смерть. Текст очень краток и эту мысль не слишком акцентирует, но она в нем присутствует – хотя речь идет всего-навсего о тонюсенькой книжечке. Следовательно, родителям придется объяснять своим детям, что мы совершили преступления настолько ужасные, что нам положено за них не менее страшное наказание, и что сам Отец, невзирая на свою любовь к нам, не мог нас простить, пока не получил за нас выкупа. Это значит, что мы с самого начала учим детей воспринимать отношения с Богом исключительно в юридическом плане, а не в плане любви. Это значит учить их бояться Бога, а не любить Его, зная о Его любви к нам. Это хуже, чем спаивать младенцев спиртным – ведь внушать детям такие вещи все равно, что вливать им яд прямо в сердце.

Я понимаю желание Церкви менять учение постепенно, чтобы не смущать верующих. Но сегодня положение дел иное. Людям следует сказать, что Церковь ошибалась, что она веками внушала им о Боге ужасные вещи. Лучше всего было бы, если бы Церковь официально призналась в своих ошибках, богословы могли бы свободно обсуждать их и новые катехизисы говорили об этом без обиняков. Кого нужно в первую очередь защищать? Церковь или Бога? По-моему, Бога, и притом немедленно. Церковь вернет к себе доверие лишь тогда, когда она признает и публично проанализирует свои ошибки. Верующие поймут это и оценят по достоинству ее честность.