Одиннадцатый дневник

Гудят в испуге города,
и слух ползёт о трибунале,
поскольку всюду и всегда
чуму евреи учиняли.

* * *

Завилась мировая паутина,
и нет уже спасительных путей;
родится в результате карантина
огромное количество детей.

* * *

Мы все живём безмерно разно,
весьма различны в играх мысленных,
и даже смерть разнообразна
в её явлениях бесчисленных.

* * *

Учитель мой – Омар Хайям,
который жил давно и трудно,
а потому – пошли к хуям
кто пишет длинно и занудно.

* * *

В предчувствии успехов и побед
подумать не даёшь себе труда,
что есть у нашей совести хребет,
ломается который – навсегда.

* * *

С любым – и местным, и заезжим —
с людьми контакт извёл я дочиста:
наедине с собой я реже
испытываю одиночество.

* * *

Восторг высоких озарений
не катит на душу волной,
и множество стихотворений
старательно пошито мной.

* * *

Глубокой тайности мошенники
идут в искусство и культуру,
а кто попроще, те священники,
раввины, пасторы и гуру.

* * *

Когда к ночи валится тоска,
я не знаю, что душе дороже:
выпить полстакана коньяка
или съездить зеркало по роже.

* * *

Живу я скрытно и таясь,
почти прервав с людьми общение,
и жизни мелочная грязь
не проникает в помещение.

* * *

Зло торжествует на земле,
плеснув бензина из канистры,
однако в пепле и золе
добра живого тлеют искры.

* * *

Увы, увы, слабеющий мой ум,
вкушая ежедневное питание,
уже не переваривает шум
и жидких интеллектов лепетание.

* * *

Остерегись водить пером,
побереги души свечение,
ведь не кончается добром
пустое это увлечение.

* * *

Теперь и педагогам уже ясно,
что грамотность заразна и опасна:
сегодня даже лютые барыги
о духе и морали пишут книги.

* * *

Путей житейских серпантин,
как ни крути свою дорогу,
приводит смертных в карантин,
где мы вручаем душу Богу.

* * *

Убого моё книжное меню,
себя я жуткой гадостью питаю:
я то читаю полную хуйню,
то хрень я несусветную читаю.

* * *

Весьма вперёд шагнула медицина:
известно, что вредней, а что полезней,
вот-вот уже появится вакцина
от всех несуществующих болезней.

* * *

Лютует вирус, панику создав,
а мне один мучителен мотив:
ужели я умру, не дочитав
мной начатый сегодня детектив?

* * *

Легко выносит население
тьму навалившихся невзгод,
но запрети совокупление,
и вмиг взбунтуется народ.

* * *

Богу принося благодарение,
я замечу – вскользь, но непременно,
что его двуногое творение
всё-таки весьма несовершенно.

* * *

Хоть уже я – сильно старый пень,
но повсюду книг – огромный лес,
я люблю любую поебень,
если нахожу в ней интерес.

* * *

Увы, природа напрочь бессердечна,
фортуна отлетает резвой птичкой,
у нас даже любовь недолговечна
и вскорости сменяется привычкой.

* * *