Одиннадцатый дневник

Я убеждён, что наши предки —
поодиночке, не гуртом —
на душах делают пометки,
а мы читаем их потом.

* * *

Во многом я обязан миражам,
иллюзиям, мечтам, надеждам даже;
я им за радость жизни задолжал,
и жалко их естественной пропажи.

* * *

Зло буднично, банально, повседневно,
нам от него то холодно, то больно,
и мы то обличаем его гневно,
то ёжимся, служа ему невольно.

* * *

Ни о чём уже не беспокоюсь,
так и буду старым и седым;
постригусь, побреюсь и помоюсь,
но уже не буду молодым.

* * *

О всяком думаю и разном:
тот – идиот, а эта – блядь;
на самом деле я с маразмом
борюсь, пытаясь размышлять.

* * *

Летит обвал весеннего дождя,
нависли стаи туч на хлябной выси,
и, совесть мою тихо бередя,
скопились неотвеченные письма.

* * *

Обильны в наше время джентльмены,
исполненные чести и ума,
про их разводы, свадьбы и измены
написаны несчётные тома.

* * *

Прошедшей жизни кинолента
уже видна мне еле-еле,
косил я под интеллигента,
хоть не был им на самом деле.

* * *

Я не верил сочувствию мнимому,
не искал псевдонима и крыши;
принадлежность к народу гонимому —
знак доверия, посланный свыше.

* * *

И внучки хороши мои, и внуки,
и мне они милей день ото дня,
я с ними попрощаюсь в день разлуки,
и вмиг они забудут про меня.

* * *

Времена клубятся грустные,
даже даль пока темна,
потому что очень гнусные
протекают времена.

* * *

Как дивно женщины мне врали!
То про себя, то сплетни-слухи.
Я вспомню лица их едва ли.
Теперь они уже старухи.

* * *

Я с детства знал свою породу —
и зван жидом, и бит по роже,
но оценить свою природу
мне довелось намного позже.

* * *

Сижу в застольях, выпивку любя,
житейскую развеивая стужу;
но я уже давно внутри себя
живу, не выходя душой наружу.

* * *

Интеллигентское сословие
к тому имеет предпочтение,
что обожает суесловие
и жизнь свою кладёт на чтение.

* * *

Всё утекло и пронеслось,
а пьеса движется к развязке;
как будто выломилась ось
у колеса моей коляски.

* * *

Я не трибун, не агитатор,
хоть иногда мой слог упруг,
я лишь негромкий комментатор
того, что вижу я вокруг.

* * *

Везде полным-полно несправедливости,
предательства, насилия, подлянок,
и ждать за терпеливость Божьей милости —
одна из самых сладостных обманок.

* * *

В компании знакомых стариканов
люблю неторопливые обеды;
мне лично содержимое стаканов
важнее содержания беседы.

* * *

Нет во мне таинственного света,
как апломба нету и нахальства;
мне присуща скромность, ибо это —
самый утончённый вид бахвальства.

* * *

Уже почти я позабыл
те дни, что я гулял удало;
любил я шлюх, шалав любил,
приличных девок знал я мало.

* * *

Такая нынче в мире атмосфера,
такие суки делают погоду,
что разве что шальные игры хера
свободно разрешаются народу.

* * *