Одиннадцатый дневник

Я старый усыхающий еврей,
и горько мне от общего бесстыдства:
к интимной анатомии моей
никто не проявляет любопытства.

* * *

Живя во время беспокойное
над суетой пустопорожней,
люблю я чтение запойное,
и нет наркотика надёжней.

* * *

Выдумка, талант и мастерство,
ярая азартность молодая —
в редкое живое существо
вместе попадают, совпадая.

* * *

Когда порой стишок пишу,
подобно прочим графоманам,
я вижу в мареве туманном,
что путь в бессмертие вершу.

* * *

Стабильно в этой жизни зыбкой
текут печалящие годы;
блаженны, кто встречал улыбкой
любые новые невзгоды.

* * *

В застольной пьяной болтовне
отменно знал я толк,
но после скучно стало мне,
и я замолк.

* * *

Мои года хоть и богатство,
и волноваться ни к чему,
но окружающее блядство
вредит покою моему.

* * *

Хмельной в себя залил я много влаги,
свой дух вознаграждая за труды,
но бедной терпеливице бумаге
досталось ещё более воды.

* * *

Во время странствий и разлук
при полной внешней безмятежности
слышней сердечный тонкий звук
любви, участия и нежности.

* * *

Прожив на свете срок большой,
пришёл я к жизненному устью
с беспечной русскою душой
и коренной еврейской грустью.

* * *

Старюсь я в неге и холе,
грешная лень моя барственна,
память о долгой неволе
тоже во мне благодарственна.

* * *

На грани сна и пробуждения
царит в нас лёгкая растерянность —
тень от живого сновидения,
которое уже рассеялось.

* * *

В душе моей давно уже зима,
повсюду снег лежит разнообразно,
и сани прихотливого ума
в сугробах этих вязнут непролазно.

* * *

С подлым веком лихое соседство
я легко почитаю судьбой,
а от горечи возраста средство
я во фляге таскаю с собой.

* * *

Читать ничего не хотелось,
писать и совсем не моглось,
а думать – роскошная смелость,
её у меня не нашлось.

* * *

Когда в гипотезах рабочих
томятся следственные власти,
вина евреев легче прочих
ложится в корень всех несчастий.

* * *

Бывают в жизни жуткие часы,
когда внутри всё пусто и недужно,
и клонятся душевные весы
к тому, что продолжать уже не нужно.

* * *

Конечно же – судьба, фортуна, рок
над нашими делами полновластны,
однако в каждой жизни есть порог —
и дальше их усилия напрасны.

* * *

Всё, что знаю, уже старо,
всё былое ушло, как дым,
острым было моё перо,
а теперь я пишу тупым.

* * *

Цветы ещё многажды зацветут,
заметно станет чище мироздание,
и где-нибудь совсем уже не тут
назначится нам новое свидание.

* * *

К чему тревожить Божью высь,
моля, чтоб наглый сгинул бес?
Ему сказал я: «Отъебись!»,
и он исчез.

* * *

Остаток лет пустив на доживание
и каждый год ещё старея на год,
одно теперь я пестую желание:
уйти, не причиняя близким тягот.

* * *