Одиссея капитана Блада

спокойно сказал Блад. – Мы встретились с ними на рассвете, повернули, и с
этого времени они начали погоню. Но так как "Арабелла" четыре месяца была в
плавании, то у нее слишком обросло дно и она не может развить нужную нам
скорость.
Волверстон, засунув огромные руки за широкий кожаный пояс, с высоты
своего роста насмешливо взглянул на лорда Джулиана.

– Похоже, что вам, ваша светлость, придется еще раз побывать в морском

бою до того, как мы разделаемся с этими кораблями, – сказал гигант.

– Об этом как раз мы сейчас и беседовали, – пояснил капитан Блад. –

Я считаю, что мы не можем драться в таких неблагоприятных условиях.

– К черту неблагоприятные условия! – вскричал Волверстон, упрямо

выставив свою массивную челюсть. – Для нас такие условия не новость. В
Маракайбо они были еще хуже, но мы все же победили и захватили три корабля.
Вчера, когда мы вступили в бой с доном Мигелем, преимущество тоже было не на
нашей стороне.

– Да, но то были испанцы.

– А эти лучше? Неужели ты боишься этого неуклюжего барбадосского

плантатора? Что тебя беспокоит, Питер? Ты еще ни разу не вел себя так, как
сегодня.
Позади них грохнул пушечный выстрел.

– Это сигнал лечь в дрейф, – тем же равнодушным голосом заметил Блад

и тяжело вздохнул.
И тут Волверстон вскипел.

– Да я скорее соглашусь встретиться с Бишопом в аду, чем лягу в дрейф

по его приказу! – вскричал он и в сердцах плюнул на палубу.
Его светлость вмешался в разговор:

– О, вам нечего опасаться полковника Бишопа. Учитывая то, что вы

сделали для его племянницы и для меня…
Волверстон хриплым смехом прервал лорда Джулиана.

– Вы не знаете полковника, – сказал он. – Ни ради племянницы, ни

ради дочери и ни ради даже собственной матери он не откажется от крови, если
только сможет ее пролить. Он – кровопийца и гнусная тварь! Нам с капитаном
это известно. Мы были его рабами.

– Но ведь здесь же я! – с величайшим достоинством сказал его

светлость.
Волверстон рассмеялся еще пуще, отчего его светлость слегка покраснел и
вынужден был повысить свой голос.

– Уверяю вас, мое слово кое-что значит в Англии! – горделиво сказал

он.

– Так то в Англии! Но здесь, черт побери, не Англия!

Тут грохот второго выстрела заглушил его слова. Ядро шлепнулось в воду
неподалеку от кормы.
Блад перегнулся через перила к белокурому молодому человеку, стоявшему
под ним у штурвала, и сказал спокойно:

– Прикажи убрать паруса, Джереми. Мы ложимся в дрейф.

Но Волверстон, быстро нагнувшись над перилами, проревел:

– Стой, Джереми! Не смей! Подожди! – Он резко повернулся к капитану.

Блад с грустной улыбкой положил ему на плечо руку.

– Спокойно, старый волк! Спокойно! – твердо, но дружески сказал он.

– Успокаивай не меня, а себя, Питер! Ты сумасшедший! Уж не хочешь ли

ты отправить нас в ад из-за твоей привязанности к этой холодной, щупленькой
девчонке?

– Молчать! – закричал Блад, внезапно рассвирепев.

Однако Волверстон продолжал неистовствовать:

– Я не стану молчать! Из-за этой проклятой юбки ты стал трусом! Ты