Одиссея капитана Блада

считая его оскорбительным для себя. Те из вас, кто пострадал по милости
короля Якова, поймут меня. Но сейчас, в нашем отчаянном положении… – он
бросил взгляд на корабли, почти уже догнавшие "Арабеллу", и к ним же
обратились взоры всех пиратов, – я готов следовать путем Моргана – пойти
на королевскую службу и этим прикрыть вас всех.
На мгновение все оцепенели, как от удара грома, а затем поднялось
настоящее столпотворение – крики радости, вопли отчаяния, смех, угрозы
смешались в единый нестройный шум. Большая часть пиратов все же обрадовалась
такому выходу, и радость эта была понятна: люди, которые готовились умирать,
внезапно получили возможность остаться в живых. Но многие из них колебались
принять окончательное решение, пока капитан Блад не даст удовлетворительных
ответов на несколько вопросов, главный из которых был задан Оглом:

– Посчитается ли Бишоп с королевским патентом, когда ты его получишь?

На это ответил лорд Джулиан:

– Бишопу не поздоровится, если он попытается пренебречь властью

короля. Даже если он посмеет сделать такую попытку, офицеры эскадры никогда
его не поддержат.

– Да, – сказал Огл, – это правда.

Однако несколько корсаров категорически возражали против такого выхода.
Одним из них был старый волк Волверстон.

– Я скорее соглашусь сгореть в аду, чем пойду на службу к королю! – в

бешенстве заорал он.
Но Блад успокоил и его и тех, кто думал так же, как и он:

– Кто из вас не желает идти на королевскую службу, вовсе не обязан

следовать за мной. Я иду только с теми, кто этого хочет. Не думайте, что я
охотно на это соглашаюсь, но у нас нет иной возможности спастись от гибели.
Никто не тронет тех, кто не пожелает идти за мной, и они останутся на
свободе. Таковы условия, на которых я продаю себя королю. Пусть лорд
Джулиан, представитель министра иностранных дел, скажет, согласен ли он с
этими условиями.
Уэйд согласился немедленно, и дело на этом, собственно, закончилось.
Лорд Джулиан поспешно бросился в свою каюту за патентом, весьма обрадованный
таким поворотом событий, давшим ему возможность так хорошо выполнить
поручение своего правительства.
Тем временем боцман просигналил на ямайские корабли, вызывая лодку.
Пираты на шкафуте столпились вдоль бортов, с чувством недоверия и страха
разглядывая огромные, величественные галионы, подходившие к "Арабелле".
Как только Огл покинул квартердек, Блад повернулся к Арабелле Бишоп.
Она все время следила за ним сияющими глазами, но сейчас выражение ее лица
изменилось, потому что капитан был мрачен, как туча. Арабелла поняла, что
его, несомненно, гнетет принятое им решение, и с замешательством, совершенно
необычным для нее, легко прикоснулась к руке Блада.