Одной дождливой ночью

Я тут всем рулю, – прозвучали в голове слова Бадди. Ты – так, пешка.

Что ж, думай пока так. Тем больнее тебе будет падать.

– Хватит меня бить, – сказала она. – Просто скажи, чего от меня хочешь, хорошо? Я сделаю все, что пожелаешь.

Его улыбка стала еще шире.

– Прямо сейчас, например, я желаю пойти в спальню. С тобой.

Морин повернулась к двери и открыла ее.

Полотенце опустилось ей на ягодицы.

В ее горле встал ком.

Бадди провел ее в спальню.

– Садись.

Она присела на край кровати.

Он подошел к комоду, бросил полотенце на ковер и открыл ящик. Глядя через плечо, он сказал:

– Правило номер один – не пытайся убежать. За попытки к бегству мною предусмотрены исключительно суровые наказания, включая, в частности, пытки, групповое изнасилование и, возможно, физическое уничтожение.

Бадди вытащил белую футболку и пару выцветших красных спортивных шорт из ящика. Подойдя к кровати, он бросил их ей.

– Надевай, – последовал приказ.

Морин взяла шорты, нагнулась и сунула в них ноги.

– Правило номер два – делаешь только то, о чем я тебя прошу. Никаких лишних вопросов и никаких задержек. Если будешь очень хорошей девочкой – вполне возможно, переживешь эту ночь.

А вот переживешь ли ее ты – тот еще вопрос, – подумала она, покорно кивая и натягивая шорты.

5

Дениз и Кара, скрестив ноги, сидели на подушках и смотрели на Тома. Дениз держала руку на конце веревки, обернутой вокруг его шеи. Но Том не шелохнулся с тех самых пор, как был вырублен.

– Ты есть-то будешь? – спросила Кара.

Слова прозвучали глухо – ее рот был набит попкорном.

Дениз показала ей правую руку.

– Так сходи помой ее.

– Я не хочу оставлять тебя с ним одну.

– Я могу пойти с тобой.

– Бросать Тома – тоже не самая лучшая идея.

– Ничего страшного, если ты сходишь вымыть руки, не случится, – заметила Кара. – Главное – не возись вечность. Если он хоть чуть-чуть дернется, я начну визжать так, что все окна в округе повылетают.

– Ты уверена, что не боишься?..

– Уж точно я буду бояться чуточку меньше, если на руках у тебя не будет этой бяки. От одного ее вида у меня мороз по коже.

– Ладно, – Дениз передала ей веревку. – Я скоро буду.

Поднявшись на ноги, она побежала на кухню.

У раковины она выдавила жидкое мыло на руки. Открыла кран с горячей водой и принялась с ожесточением отмываться. Отмотав немного от рулона бумажных полотенец, усердно вытерла ладони, вслушиваясь в звуки, доносящиеся из передней.

Вроде все спокойно.

Она критически оглядела кожу на ладонях. Чистая.

Скатав из полотенец ком и смочив его водой, она выпростала рубашку из брюк и стерла с живота длинную черную полосу, оставленную зонтиком Тома. Пятна сошли легко – будто акварельная краска, причем сильно разбавленная. Когда она закончила, мокрый шар из бумаги стал плоским там, где она прижимала его к себе. Выглядел он не более опасно, чем тряпка, которой смыли грязь с запылившегося за год подоконника.

Из передней – ни крика, ни шума.

Выбросив мокрый комок в ведро, она протерла лицо парочкой сухих бумажек. Чистые. Потом – шею. А вот тут сразу же показалась чернота. Интересно, много ли этого вещества на меня попало, – подумала Дениз. – Жаль, что нет зеркала. Ну, вернее, оно было – в ванной, – но ей не хотелось отходить от Кары так далеко.

Вымыв шею и насухо вытершись, она скатала еще один ком, смочила его и с ним вышла из кухни.

Том все еще лежал неподвижно у двери. Кара сидела рядом на подушке, рукой – в миске с попкорном.

– Ну как успехи? – поинтересовалась она у Дениз.

– Надеюсь, неплохо, – сев на колени рядом с девочкой, она оттянула ворот рубашки. – Там хоть что-то осталось?

– Нет, по-моему – нет. Во всяком случае, кожа чистая. А рубашка грязная. Хочешь, я достану тебе какую-нибудь мамину блузку или что-нибудь вроде того?

– Не сейчас. Сперва я вот что хочу сделать.

Она подсела поближе к Тому и занесла над ним намоченные полотенца.

– Эй, мы будем его мыть? – округлила любопытные глазки Кара.

– Пока что я хочу только смыть эту дрянь с его лица.

– Эм… ну… разве это хорошая идея? Вдруг он очнется?

– Мы хорошо его связали.

– Да, но все же…

– Думаю, он будет хотя бы выглядеть не так страшно, если мы немного отмоем его, – сказала Дениз и осторожно положила мокрую бумагу Тому на лоб.

Он даже не шелохнулся. Кожа под смывшейся чернотой оказалась чистой и бледной. Дениз вытерла его правую щеку – и подскочила, когда зазвонил телефон.

– Я возьму! – выпалила Кара.

– Нет, давай я, – отложив полотенца, она начала подниматься.

– Зуб даю, это мама с папой.

– Наверное. Следи за ним! – Дениз побежала на кухню. Телефон прозвонил еще три раза, прежде чем она сняла трубку. – Алло?

– Дениз? Это Джон. У вас там все в порядке?

– Да, нормально.

– Вы обе живы?

– Конечно.

В трубке раздался вздох.