Офицеры и джентльмены

– Насколько мне известно, хорошие. Прентис установил для своих офицеров такие же нормы выпивки, как и на флоте.

– Держу пари, что это является нарушением королевских предписаний, – сказал Клэр и тут же добавил: – Я не очень удивлюсь, если избавлюсь от Людовича по прибытии в Каир.

Некоторое время они сидели молча, а затем Гай произнес:

– Становится прохладно. Пойдем в дом и забудем хотя бы на этот вечер о корабле.

В баре они увидели Берти и Эдди.

– А мы полностью протрезвели, – заявил Эдди.

– Мы заскочили сюда на одну выпивку, чтобы потом сразу отправиться танцевать с девушками. Добрый вечер, полковник.

Гай и Клэр не заметили, как следом за ними в бар вошел Томми.

– Так-так, – усмехнулся он, – нисколько не сомневался, что встречу здесь своих офицеров.

– Выпьете, полковник?

– Да, конечно. Я провел отвратительный день и, кроме того, получил весьма печальную новость.

– Догадываюсь, – сказал Клэр. – Получен приказ грузиться на корабли и плыть назад домой.

– Нет, новость касается бригадира.

– Вдовицы?

– Его и начальника штаба. Их самолет вылетел из Браззавиля на прошлой неделе, и с тех пор о нем ни слуху ни духу. Боюсь, что «Группе Хука», возможно, вскоре придется изменить название.

– Твой друг, Гай, – заметил Эдди.

– Он мне нравится, и я верю, что бригадир выберется.

– Ему следует поторопиться, если он хочет руководить операцией.

– И кто же теперь главный?

– Похоже, что в данный момент я.

– Лампа Али-Бабы, – вставил Клэр.

– Что?

– Ничего.

* * *

Когда ближе к ночи Гай, Клэр и Томми вернулись на корабль, Эдди и Берти шагали по палубе. «Ходьба – отличное средство для протрезвления», – пояснили они. У них с собой была бутылка, и через каждые два круга они по очереди прикладывались к горлышку.

– Посмотрите, – сказал Эдди, – мы просто не могли этого не купить. Называется «Коммандо».

– Бренди, – пояснил Берти. – Отвратительное. Как вы считаете, полковник, не послать ли нам его на крышу к Болвану?

– Нет.

– В таком случае у меня нет иного выхода, кроме как отправить ее за борт, до того как меня стошнит.

– Да, я бы на твоем месте поступил именно так.

– Но как нам быть с «командным духом»? Ведь пойло называется «Коммандо».

Эдди бросил бутылку и, перегнувшись через фальшборт, проследил за ее полетом.

– Думаю, что меня все едино стошнит, – сказал он.

Позже в крошечной каюте, которую он делил с двумя крепко спящими коллегами, Гай долго лежал с открытыми глазами. Оплакивать Ритчи-Хука он пока не мог. Гай не сомневался, что свирепый алебардщик прорубает себе в джунглях путь, ведущий прямиком на врага. Вместо этого Гай думал о коммандос. Думал с большой любовью. Йэн Килбэнок насмешливо назвал их «цветом нации». Он не очень ошибался. В Берти и Эдди присутствовала какая-то героическая простота, а Айвор Клэр был совсем иным человеком – язвительным, отстраненным и своенравным. Гай припомнил, как увидел его в первый раз в весеннем Риме. В окаймленных могучими кипарисами и залитых солнечным светом садах Боргезе Айвор безукоризненно бросал своего коня через препятствия. Клэр был настолько сосредоточен, что напоминал истово молящегося человека. Айвор Клэр, думал Гай, наиболее прекрасный цветок во всем букете. Он являл собой самую суть Англии, был одним из тех людей, которых Гитлер не принял в расчет.

Книга вторая Место в общей картине

1

Генерал-майор Уэйл занимал пост командующего сухопутными силами специального назначения. В бесчисленных служебных документах он именовался КССН, а немногие старые друзья величали его Шпротом. В Страстную субботу 1941 года его вызвали в Военное министерство на еженедельное заседание Военного совета при Генеральном инспекторе. Явился он туда с недобрым предчувствием. Генерал не получил полной информации о недавних военных катастрофах на Ближнем Востоке, но ему было известно, что дела идут скверно. Бенгази пал неделю назад, и было неясно, где намерена остановиться отступающая армия. В Великий четверг враг нанес удар в открытый фланг сражающихся в Греции австралийцев. Теперь никто не знал, когда австралийские части прекратят отход. В Вербное воскресенье был нанесен бомбовый удар по Белграду. Но не эти события волновали Шпрота тем утром. Его тревожил один пункт в повестке заседания Военного совета, который, собственно, и был причиной его приглашения на столь высокое собрание. Этот пункт звучал так: «Будущее сил специального назначения, дислоцированных в Объединенном Королевстве».

Расположившиеся за столом лица являли собой созвездие весьма могущественных аббревиатур, звучавших после дешифровки как: генерал-адъютант, генерал-квартирмейстер, начальник управления личного состава и глава управления снабжения. Эти генералы не были убеленными сединами и, как правило, бестолковыми хранителями английских военных традиций. Нет, за столом сидели сухопарые, держащие себя в прекрасной физической форме и находящиеся на подъеме люди средних лет. «Судьи-вешатели», – подумал Шпрот, сердечно приветствуя своих коллег.

Занимающий председательское место генерал-лейтенант спросил: