Офицеры и джентльмены

– Я должен буду отвалить через пятнадцать минут после того, как на эсминец поднимется последний раненый, – сказал моряк. – Вам придется действовать очень быстро. Мне предстоит еще один рейс. Две сотни раненых и один греческий генерал. После этого я затоплю баржу и сам поднимусь на борт. А затем: «Мое почтение, Крит. Прощай навсегда».

– Что там происходит? – спросил Гай.

– Это конец. Все пакуют свои вещи.

Гай вернулся для последнего краткого доклада своему командиру.

– Дела, как мне кажется, оборачиваются для тебя крайне удачно, – без какой-либо горечи сказал Гай.

Лазарет к этому времени был переполнен. Армейские врачи и судовой хирург работали с ранеными, которым требовалась неотложная помощь. Когда Гай стоял возле койки Томми, в дверях возник громадный, с ног до головы измазанный кровью и грязью сержант-австралиец. Сержант широко улыбался, и его оскал чем-то напоминал оскал смерти, как ее изображают на картинках.

– Слава Богу, что у нас есть военный флот, – сказал он, медленно опустился на пол и через несколько секунд перешел из состояния комы в смерть.

Гай перешагнул через труп и стал проталкиваться через толпу спускавшихся вниз солдат. Среди них было много тех, кто не был ранен. Эти тоже едва держались на ногах от усталости, были страшно грязны, оборваны, небриты, но тем не менее оставались невредимыми.

– Кто вы такие? – спросил Гай у одного из них.

– Штабные писари, – ответил тот.

Тем временем, даже не получив ясного приказа, солдаты «Группы Хука» начали спускаться по грузовым веревочным сетям на десантную баржу.

Луна исчезла за горизонтом, и единственным источником света оставался горящий танкер.

– Майор Хаунд! – позвал Гай. – Майор Хаунд!

– Майор находится в полной безопасности на борту десантной баржи, – произнес рядом с ним негромкий голос. – Я его нашел, и он спустился вместе со мной, старшиной Людовичем.

Десантная баржа неторопливо запыхтела по направлению к пирсу. Портовое сооружение было настолько разбито взрывами, что стало похожим на груду развороченных камней. Еще до того как они сошли на берег, на баржу начали карабкаться раненые воины и солдаты, отставшие от своих частей.

– Убирайтесь, мерзавцы! – ревел капитан. – Прочь отсюда! – Баржа чуть отошла от пирса, и капитан проорал: – Я лично расстреляю каждого, кто попытается подняться на борт до того, как мы будем готовы принять раненых! Убирайтесь! Освободите причал!

Одичавшая толпа начала медленно отступать в темноту.

– Настал ваш черед, пехота! – крикнул капитан десантной баржи. – Прыгайте.

Он дал команду подвести судно к пирсу, и оставшиеся коммандос быстро оказались на берегу. Этот эпизод, столь значительный для Гая и майора Хаунда, найдет отражение в официальной истории войны в следующем виде:

26 мая находящийся под постоянным давлением со стороны противника гарнизон острова Крит получил новую поддержку. Корабль ВМФ его величества «Громкий» (командир кап-лейтенант Блейк-Блэстоун) высадил в заливе Суда штаб «Группы Хука» и часть отряда коммандос. Кроме того, он без каких-либо инцидентов принял на борт 400 раненых.

– Больше никого не могу взять! – кричал капитан самоходки. – Всем отойти! Отдать концы!

Разочарованные солдаты расселись на разбитых камнях, а нагруженная до предела баржа двинулась в направлении миноносца.

Вновь прибывшие воины, протолкавшись через неорганизованную толпу, построились.

– Найдите офицера связи, – распорядился майор Хаунд. – Он должен быть где-то поблизости.

– Есть ли здесь кто-нибудь из «Оперативной группы Хука»? – крикнул Гай.

– Да заткнись же ты, – простонала какая-то куча бинтов.

От толпы отделились две фигуры и представились командирами рот отряда коммандос.

– Ну вот, – сказал майор Хаунд, – наконец. А я уже начал удивляться. Вас направил полковник Прентис?

– Не совсем, – ответил один из офицеров. Говорил он тем же ровным, безжизненным тоном, что и спасавшийся бегством моряк. Это был голос поражения, и с этого момента Гай будет всегда его безошибочно узнавать. – Дело в том, что он мертв.

– Мертв? – произнес майор Хаунд так, словно узнал о смерти любимой тетушки, которую с полным на то основанием считал пребывающей в добром здравии. – Не может быть. Ведь еще позавчера мы с ним связывались.

– Он убит. Коммандос понесли большие потери.

– Об этом следовало доложить. Кто вами сейчас командует?

– Думаю, что я.

– А что вы делаете здесь?

– Мы слышали, что должен прийти корабль, который заберет нас отсюда. Однако боюсь, что мы ошиблись.

– Вы слышали?! Кто отдал приказ на погрузку?

– В течение двадцати четырех часов мы не получали никаких приказов.

– Послушайте, – сказал заместитель командира отряда коммандос, – может быть, нам стоит пройти в место, где вы могли бы ввести нас в общую картину?