Офицеры и джентльмены

«Группа Хука» разместилась в большом винограднике. Коммандос сидели в узких окопах вперемежку с бродягами из разгромленных частей. На посаженных в беспорядке узловатых, старых лозах начали формироваться зеленые гроздья. Все офицеры, собравшись группой, расселись в тени навеса для повозок. Это были командиры отрядов «А», «Си» и «X», а также майор из отряда «Би», высадившегося на сутки раньше.

Гай подошел к ним и взял под козырек.

– Доброе утро, сэр. Доброе утро, сэр. Привет, Тони.

После того как Томми был повышен в должности, отряд «X» перешел под командование колдстримского гвардейца по имени Тони Лаксмор. Тони был мрачным, хладнокровным типом, и ему постоянно везло за карточным столом. На приветствие Гая он ответил сердитым вопросом:

– Куда вы запропастились? Мы взмокли, разыскивая вас.

– Разыскивая меня, Тони?

– Не тебя, а штаб «Группы Хука». Для того чтобы получить приказы. Что случилось с вашим майором? Мы его разбудили, но ничего путного добиться не смогли. Он бубнил, что все идет по плану, а приказы развозит офицер.

– Он проголодался.

– А кто сейчас сыт?

– Он совсем не спал?

– А кто спал?

– Он тяжко страдал во время морского перехода. Но как бы то ни было, получите ваши приказы.

Тони Лаксмор взял исписанные карандашом листки, а пока он и другие офицеры изучали распоряжения, Гай отправился к колодцу и наполнил водой свою флягу. Среди домов цвели ладанник и жасмин, но к аромату цветов примешивался кисловатый дух давно немытых человеческих тел.

– Во всем этом нет никакого смысла, – сказал командир отряда «А».

Гай попытался растолковать, что, по мнению командующего, означают слова «плановый отход». Для себя он тоже узнал много нового. Оказалось, что этим утром коммандос по собственной инициативе произвели перегруппировку. Остатки отряда «Би» были полностью расформированы, и весь личный состав пошел на восполнение потерь отрядов «А» и «Си». Лишь отряд «X» сохранил свой штатный состав. В приказы были внесены соответствующие изменения. Гай тщательно записал все в полевой дневник и сделал пометки на карте. Осуществляя все эти формальные процедуры, он чувствовал какое-то странное удовлетворение. После этого безумно усталый посланец штаба покинул этих смертельно уставших людей.

Генерал Мильтиадис все это время сидел в грузовике. Неожиданно его заметил Тони Лаксмор. Генерал принадлежал к тем людям, которых нельзя забыть даже после единственной мимолетной встречи.

– Генерал Мильтиадис, – закричал он, – приветствую вас, сэр. Вы, наверное, меня не помните. Вы останавливались у моих родителей в Рэкхеме, когда сопровождали короля.

Генерал улыбнулся всеми своими морщинами. Он не помнил ни Тони, ни его родителей, ни старинный дом с колоннами, где провел ночь, ни фермы, где его угощали ирландским рагу, ни стоящего на столбах укрытия, из которого совсем недавно (а может быть, и в прошлом веке) убил фазана. Генералу было уже за семьдесят. В юности он воевал с турками и был много раз ранен. В зрелом возрасте политики неоднократно отправляли его в ссылку. В старости он снова стал бездомным, но по-прежнему следовал за своим королем. Генерал Мильтиадис не видел разницы между казармами, пансионами, дворцами, домами английских помещиков и разрушенными строениями на поле брани.

Старик легко соскочил с грузовика, а за ним, держа в каждой руке по оплетенной соломой бутылке, последовал его переводчик.

– Генерал просит вас всех выпить с ним вина.

Когда кружки были наполнены, выяснилось, что генерал владеет кое-каким английским. Он предложил тост, состоящий из единого слова.

Без какого-либо намека на иронию во взгляде он сказал:

– Победа!

– А вы, старшина, с нами не выпьете? – спросил Гай.

– Благодарю вас, сэр, но я уже прополоскал горло.

* * *

«Капитана Краучбека, – написал Людович, – радует то, что генерал Мильтиадис – настоящий джентльмен. Ему очень хочется верить, что войну ведут именно такие люди. Но в наше время все джентльмены, увы, очень стары».

Людович сидел на горячем камне чуть в стороне от остальных. Сыр, вафли и сардины были честно поделены. Некоторые солдаты жадно съели все. Что касается Людовича, то он приберег значительную часть своей доли, назвав ее неприкосновенным запасом. Каждый получил по кружке вина. Затем солдаты один за другим погрузились в сон, воспользовавшись одеялами, чтобы защитить колени от лучей палящего солнца. Генерал Мильтиадис с помощью карты и переводчика пытался рассказать о кое-каких особенностях местного ландшафта, которые можно было бы использовать для того, чтобы доставить врагу некоторые неудобства. Майор Хаунд оказался весьма невнимательным слушателем. Когда генерал на некоторое время в одиночестве удалился в укромный уголок, майор сказал Гаю:

– Зачем ты его сюда доставил? Как нам от него избавиться?

– Чуть позже я хотел его отвезти к командующему.

– А я начал подумывать о передислокации.