Офицеры и джентльмены

Однако двинулись они вовсе не вперед, а назад. Фидо шел первым, задав очень высокий темп. Полусонному Гаю вначале хватало сил лишь на то, чтобы не отставать от него. Примерно через милю он попытался заговорить:

– Что случилось?

– Противник. Со всех сторон. Выходит на дорогу с обоих флангов.

– Откуда ты знаешь?

– Коммандос ведут бой.

Других вопросов Гай задавать не стал. Он берег дыхание для марш-броска. Сон не принес облегчения. Последние двадцать четыре часа измотали и лишили сил всех, а Гай был лет на десять старше большинства этих людей. Фидо, собрав все силы, смотрел прямо перед собой в звездные сумерки. Молодая луна опустилась за горизонт. Они двигались медленнее, чем в обычном походном марше, но все же быстрее всех тех, кто одновременно с ними передвигался по дороге. Они обгоняли одинокие тени, едва волочащие ноги пары и медленно тащившиеся в том же направлении призрачные группы – видимо, остатки каких-то разгромленных частей. Они оставляли за собой и крестьян с их ослами. После часа ходьбы Гай спросил:

– Где мы собираемся остановиться, Фидо?

– Только не здесь. До рассвета нам надо продвинуться как можно дальше.

Когда они шли через опустевшую деревню, Гай спросил:

– Может быть, остановимся здесь?

– Нет. Слишком очевидная цель. Надо продолжать.

Кое-кто из их группы уже начинал отставать.

– Я должен отдохнуть минут десять, – сказал Гай. – За это время к нам подтянутся остальные.

– Нет. Здесь нет укрытия.

Дорога в этом месте шла по склону холма, с одной стороны находился крутой склон, а с другой – пропасть.

– Если мы сейчас остановимся, то этой ночью уже не двинемся.

– Возможно, ты в чем-то прав, Фидо. Но в любом случае попридержи шаг.

Но Фидо легко не сдался. Майор без остановки провел отряд еще через одну брошенную жителями деревню. Хаунд теперь шагал медленно, но по-прежнему весьма решительно. Через некоторое время вдоль дороги появились деревья, а далее вновь следовало открытое пространство.

– Остановись здесь, ради всего святого, Фидо.

– У нас еще добрый час темноты. Надо продолжать путь, пока можно.

– Я больше не могу и останавливаюсь со своим отделением здесь.

Фидо спорить не стал. Резко развернувшись, он сошел с дороги и сел на камень под деревьями. Видимо, это был фруктовый сад. Гай остался на дороге ждать, когда подтянутся остальные.

– Мы развернем штаб здесь, – вдруг ни к селу ни к городу заявил Фидо.

Солдаты, спотыкаясь, свернули с дороги и перелезли через невысокое каменное ограждение сада.

Гай улегся и уснул неспокойным сном.

Фидо не спал до рассвета. Майор сидел, обняв колени, и предавался мечтам без всякой надежды на то, что эти мечты когда-либо осуществятся. Он оказался в шайке воров. Поскольку Хаунд не сомневался в предательстве Людовича и подозревал, что Рутс и Слимбридж тоже предатели, он начал формулировать обвинения для своего выступления в военно-полевом суде. Продумав возможности созыва подобного судилища, он пришел к выводу, что они приближаются к нулю. Так же как и его собственное участие в заседании в качестве свидетеля. Тем временем взошло солнце, путники, которых стало значительно меньше, стали искать убежище, и Фидо задремал.

Когда он проснулся, его взору открылась довольно странная картина. По дороге двигалась колонна волосатых людей. Не просто небритых, а бородатых и с копнами темных волос на головах. Бородачи, численностью до батальона, размахивали флагами разного размера и вида. В основном это были привязанные к палкам рубашки и обрывки ткани. Впрочем, некоторые из них несли целые простыни, развернув их как навес над головой. Одеты они были страшно пестро. Гай Краучбек разговаривал с их лидером на каком-то иностранном языке.

Фидо высунул голову из-за стены и крикнул:

– Гай, Гай, кто это?

Гай закончил разговор и, вернувшись к Фидо, пояснил:

– Пленные итальянцы. Не самые счастливые люди, надо сказать. Парни сдались грекам несколько недель назад на границе с Албанией. С тех пор они переходили с места на место, до тех пор пока не присоединились здесь к отступающим. Те приказали итальянцам отправиться к немцам, и пленные негодуют, поскольку это не позволит им перебраться в Египет. Руководит военнопленными чрезвычайно энергичный доктор, который заявляет, что данное распоряжение противоречит международной конвенции, запрещающей освобождать не страдающих от ран пленных до полного окончания враждебных действий. Более того, ему почему-то взбрело в голову, что на острове полным-полно диких австралийцев, которые их всех убьют, если захватят. Доктор требует для пленных армейского эскорта.

Этот рассказ Фидо не развеселил. Он лишь сказал:

– Я не слышал о международных конвенциях, которые запрещают освобождение.

Через один-два года слово «освобождение» приобретет иной, более зловещий, смысл. В этот день Гай впервые познакомился с его новейшим значением.