Офицеры и джентльмены

А разве нельзя смешать обычное топливо с суррогатным, чтобы добиться требуемого характерного запаха?

Неизвестный адмирал отрезал:

Было решено (см. предыдущую запись) использовать дополнительный двигатель только при сильном ветре с берега. Полагаю, в данных обстоятельствах риск обнаружения приближается к нулю.

К сему Гай скромно добавил: «Принял к сведению и одобрил капитан Гай Краучбек, и. о. командира бригады УС». И стал протискиваться вдоль шершавого мегалозаврова туловища к выходу, дабы передать бумагу дальше.

У десантников, когда ни приди, царило веселье. Помимо десантников как таковых, в количестве шесть, в помещении имелись паровозный двигатель викторианской эпохи и собрание морских карт. Известие о возобновлении операции «Тарарам» было встречено ехидными аплодисментами. Некоторое время назад генерал Вейл лишился милого прозвища Килька и теперь среди низших чинов, которые в силу своего положения в основном и действовали, фигурировал как Черная Вдова, поскольку все операции, им руководимые, требовали физического уничтожения участников.

По соседству с десантниками, в квартире из тех, что называют студиями, жили трое сержантов ВВС. Здесь имелся подробнейший макет побережья, сделанный по аэрофотосъемке и в точности повторяющий каждый ярд оккупированной Европы. «Студия» была захламлена инструментом и остатками расходного материала, как то: деревяшки, обрезки металла, комья мастики, резина, краски, перья, мочало, алебастр и масла. Почти каждый ингредиент макета издавал характерный резкий запах. Стиль был усвоен демократичный, воскрешающий в памяти, с поправкой на социальный слой, последователей Уильяма Морриса[90]. Двое были ремесленники в летах; третий, гораздо более молодой, потряхивал густыми золотистыми кудрями, которые в армии непременно остригли бы, отзывался на кличку Сьюзи и, подобно своим предшественникам по «Движению искусств и ремесла», исповедовал коммунизм.

В свободное время, коего было в избытке, искусники корпели над штаб-квартирой Британского Викторианского общества. Гай не упускал случая зайти к ним и полюбоваться макетом, который с каждым днем обрастал подробностями. Загляделся он и на этот раз.

– Видели Сталинградский меч? – спросил Сьюзи. – Вот что я называю настоящим искусством. Только, сдается мне, пара-тройка пулеметов пришлась бы русским более кстати.

Сьюзи обращался к высокому седому щеголю, что в небрежной позе навис над ним, раскручивая на черном шнурке монокль. То был сэр Ральф Бромптон, дипломатический агент ГУРНО. Сэр Ральф походил скорее на водевильного персонажа, нежели на крупную военную фигуру.

– Меч позволяет народу самовыразиться, – отвечал сэр Ральф.

Посол в отставке, он всякий день шатался по зданию музея, поскольку сам себе вменил в обязанность «политическое просвещение». Высокая миссия озаряла преклонные лета сэра Ральфа; никакая спешка не омрачала их.

В свое время он вызвал Гая, однако уже после нескольких слов отчаялся найти в нем сочувствие. Теперь сэр Ральф не скрывал досады на то, что Гай застал его со Сьюзи.

– Я только на минутку, – пояснил он, не то в адрес Гая, не то в адрес старшего из сержантов. – Хотел узнать, регулярно ли вам доставляют «Сводку зарубежных новостей».

– Понятия не имею, – отвечал старший из сержантов. – Сэм, нам регулярно доставляют эту, как ее?.. – Рассеянным взглядом он окинул замусоренный верстак. – Мы тут вообще-то мало читаем.