Офицеры и джентльмены

До Итон-террас действительно было далеко. Вирджиния шла бодрым шагом, на перекрестках пускала в дело электрический фонарик. Несмотря на отвратительную погоду, в каждом дверном проеме обнималась парочка. Ни Йэн, ни Кёрсти дома еще не было. Вирджиния повесила пальто сушиться, постирала нижнее белье, открыла шкаф, где, она знала, Йэн держит снотворное. Кёрсти в снотворном никогда не нуждалась. Вирджиния проглотила две таблетки и спала как бревно, меж тем как сирены вопили о «беспокоящем налете», впрочем, отдаленном и потому неопасном.

А на Карлайсл-плейс дядюшка Перегрин снова прошел к Гаю.

– Видимо, нынче это обычное дело, когда разведенные супруги остаются в дружеских отношениях, – предположил он.

– Это было так давно, вдобавок в Соединенных Штатах, – отозвался Гай.

– И она там долго жила, верно? Тогда все ясно. Как теперь ее фамилия?

– Трой, кажется. По крайней мере, при нашей последней встрече она была Трой.

– Значит, миссис Трой.

– Да.

– Странная фамилия. Ты уверен, что именно «Трой», а не «Тройт»? С нами по соседству живет семья Тройт.

– Нет, точно Трой. Я запомнил по аналогии с Еленой Троянской.

– Ах вот как! – воскликнул дядюшка Перегрин. – Ну конечно. В точку. Елена Троянская! Замечательная в своем роде женщина. Кстати, что она имела в виду, когда говорила о плате за джин и карты? Разве она не богата?

– В данный момент скорее бедна.

– Какая жалость. А с виду не скажешь. По крайней мере, я бы не сказал.

На следующий вечер Вирджиния обратилась к дядюшке Перегрину по имени; он сдержался и проследовал за ней к Гаю. Пронаблюдал, как она распаковывает корзинку, достает джин, бальзам и колоду игральных карт. Дядюшка Перегрин настоял на том, чтобы самому заплатить Вирджинии; казалось, эта сделка доставляет ему специфическое удовольствие. Он прошел в буфетную и принес бокалы. Сам дядюшка ни пить, ни играть не стал, зато не сводил глаз с Гая и Вирджинии, будто перед ним разворачивалось захватывающее действо. Когда наконец он оставил их наедине, Вирджиния произнесла:

– Нет, ну что за душка. Почему мы раньше с ним не общались?

Вирджиния стала приходить ежедневно, то на полчаса, то на пару часов; ее визиты очень органично вписались в бессобытийное Гаево существование, и вот он уже предвкушал их, ждал, радовался. Вирджиния вела себя в точности как всякая заботливая жена, навещающая прикованного к постели мужа. Наедине они с Гаем оставались редко – дядюшка Перегрин взял на себя хлопотную роль добросовестной дуэньи. В воскресенье Вирджиния пришла с утра и, пользуясь дядюшкиным отсутствием (он был в соборе), спросила:

– Ты уже решил, что станешь делать, когда война кончится?

– Нет. По-моему, строить планы рановато.

– Говорят, немцы капитулируют где-нибудь к концу зимы.

– Не верю. Но даже если и так, капитуляция Германии спровоцирует уйму других проблем.

– Ох, Гай, ну и пессимист же ты. Запомни: лучшее всегда впереди. Если бы я в это не верила, я бы и жить не смогла. Кстати, какое состояние ты унаследовал?

– Отец оставил что-то около двухсот тысяч фунтов.

– Боже праведный!

– Половина причитается Анджеле, треть – правительству. Несколько лет нам придется выплачивать содержание папиным протеже. Еще деньги с аренды Брум-Холла – сотни три, наверно.

– И каков чистый доход?

– Две тысячи, но сразу столько не будет.

– Скажем так, не мечта скупердяя.

– Далеко не мечта.

– Однако лучше, чем рыбьим хвостом по физиономии получить. Плюс кое-что у тебя было. Кстати, есть же еще дядюшка Перегрин и его капитал. Он тебе достанется?

– Не знаю. Наверно, дядя уже все завещал детям Анджелы.

– Ну, это можно изменить, – подытожила Вирджиния.

В тот день к обеду был фазан. Миссис Корнер, до сих пор никак не комментировавшая своего отношения к визитам Вирджинии, накрыла обеденный стол на два прибора. Гай ел в постели, рискуя опрокинуть поднос, в то время как Вирджиния с дядюшкой Перегрином засиделись наедине в столовой.

На десятый день дядюшка Перегрин не возвращался домой до семи часов. Вирджиния уже уходила, когда он возник на пороге. Дядюшкин взгляд выдавал наличие очередной светлой мысли.

– Мы сегодня не виделись, – произнес дядюшка.

– Мне вас не хватало.

– Я подумал, возможно, по счастливому стечению обстоятельств, вы свободны нынче вечером. Если это так, я бы хотел сводить вас куда-нибудь.

– Я свободна как ветер, – отвечала Вирджиния. – Очень мило с вашей стороны.

– Куда бы вам хотелось? К сожалению, я нечасто хожу по ресторанам и не слишком разбираюсь. Правда, есть один рыбный ресторанчик напротив вокзала «Виктория» – там я почти свой.

– Можно пойти к Рубену, – предложила Вирджиния.

– Не уверен, что знаю, где это.

– На Рубеновом заведении ты разоришься, – подал голос Гай.

– Неужели, – промямлил дядюшка, устрашившись нарушения правил хорошего тона. – Я бы воздержался от обсуждения подобных тем в присутствии моей гостьи.

– А чем плоха тема? – пропела Вирджиния. – Гай совершенно прав. Я просто назвала самый уютный ресторан, вот и все.

– Местечко, о котором я говорил, тоже очень уютное. А еще оно всегда поражало меня как воплощение умеренности.