Офицеры и джентльмены

Их привезли в Эдинбург и погрузили в поезд с затемнением. В соседи по купе Гаю достался младший офицер, которого Гай знал только наглядно. Усталость, накопившаяся за последние дни, навалилась почти сразу. Гай заснул и спал беспробудным сном, пока ослепительный дневной свет не проник сквозь щели в экране затемнения. Гай поднял экран. Поезд по-прежнему стоял на Эдинбургском вокзале.

Воды не полагалось, все двери были заперты. Однако, подобно доброй фее, явился алебардщик Гласс с кувшином воды для бритья и чашкою чаю, взял Гаев ремень, вышел в коридор и принялся наводить блеск. Наконец поезд тронулся и медленно покатил на юг.

В Крю они простояли целый час. Низкорослые тыловики с повязками на рукавах бегали по платформе, сверялись со списками. Потом подкатил электрокар из Управления воинскими перевозками, доставил к каждому вагону бак теплого какао, говяжью тушенку и порционный хлеб в картонных упаковках.

Путешествие продолжалось. Стук колес порою перекрывали звуки губных гармоник и пение. Почитать Гаю было нечего. Молодой офицер, когда бодрствовал, насвистывал; хорошо, что по большей части он спал.

Очередная остановка. Очередная ночь. Очередной рассвет. Теперь они ехали мимо домиков красного кирпича и аккуратненьких садиков. Попался красный лондонский омнибус.

– Уокинг проезжаем, графство Суррей, – сообщил Гаев сосед.

Вскоре поезд остановился.

– Бруквуд, – авторитетно заметили Гаю.

На платформе стоял офицер из Управления железнодорожными перевозками. В руках у него были списки. До сих пор безымянный командир батальона «X» вышел и стал всматриваться в запотевшие вагонные окна.

– Краучбек, – опознал командир, – Дэвидсон. Приехали. Построиться по ротам на привокзальной площади. Выделить взвод для разгрузки. Произвести перекличку и проверить внешний вид солдат. Конечно, побриться они не могут, но в остальном чтоб был порядок. До лагеря две мили. Пойдем пешком.

Каким-то непостижимым образом небритые коматозники преобразились во вполне себе алебардщиков. Никто не отстал. Никто не потерял винтовку. За спиной у каждого болтался вещмешок.

Первым выступил батальон «X». Гай шагал в голове своей роты, за ротою впереди идущей, по проселочной дороге, вдыхая сладкий утренний воздух. Вскоре они приблизились к воротам. Потянуло знакомым запахом железных печек. Вслед за другими ротными Гай повторил команду «Смирно». Услышал «Равнение налево», опять повторил, взял под козырек и увидел караульное помещение, перед которым и выстроились алебардщики.

– Третья рота, равнение на середину! – выкрикнул Гай.

Впереди, на расстоянии в сотню солдат, раздалось:

– Вторая рота, равнение направо.

Это еще что, подумал Гай.

– Третья рота, равнение направо.

Гай повернул голову и обнаружил, что смотрит в единственный горящий глаз.

То был Ричи-Хук.

Сопровождать батальон на плац назначили специального направляющего. Людей построили в сомкнутую колонну, скомандовали «К ноге!», потом «Вольно!». Бригадир Ричи-Хук стоял подле майора.

– Рад снова всех вас видеть! – загрохотал он. – Небось позавтракать хотите? Придется сначала привести себя в порядок. Из лагеря никому не отлучаться. У нас двухчасовая готовность для отбытия за море.

Майор отдал честь и оглядел батальон, которым командовал столь недолго.

– Пока расположимся здесь, – сказал он. – Полагаю, временно. Направляющие покажут вам, где можно умыться и почиститься. Батальон, смирно! На пле-чо! Офицерам выйти из строя.

Гай вышел, встал в одну линию с другими офицерами, козырнул и зашагал с плаца. Батальон распустили. Сержанты выкрикивали противоречивые команды. Происходящее у Гая в голове не укладывалось. Те же чувства, по-видимому, испытывал и майор с запятнанной репутацией.

– Сэр, что это значит?

– Пока мы шли по плацу, бригадир мне кое-что сообщил. Передаю: он долго осаждал Военное министерство и добился-таки приказа о сохранении бригады. Впрочем, как всегда. Больше за эти дни ничего не случилось. Иными словами, на боевые действия не рассчитывайте.

– То есть во Франции дела пошли лучше?

– Нет. Дела во Франции настолько плохи, что бригадир всех нас записал как вполне готовых к бою.

– То есть мы во Францию поплывем?

– По-моему, радоваться тут нечему. Кадровый батальон не успел отчалить, как его завернули. Чует мое сердце, в ближайшем будущем Франция нам не грозит. Пока мы в Шотландии парашютистов искали, там много чего произошло. Помимо прочего, немцы вчера взяли Булонь[39].

Книга третья Жертвоприношение Эпторпа

1

Минули девять недель «паники». В неразберихе бывали просветления, впрочем, быстро сменявшиеся еще большею неразберихой.