Офицеры и джентльмены

Бригаду собрали в Брук-парке. Разбили палаточный лагерь. Теперь у Военного министерства появилась новая идея фикс – «рассредоточение». Палатки нынче ставили не рядами, как в Пенкирке, отчего лагерь был точно с викторианской цветной гравюры, а в художественном беспорядке – под одиночными дубами или сомнительным прикрытием живых изгородей. На протаптывание новых тропинок наложили табу. Выделили специальный караул, в обязанности которого вменялось гонять всех, кто приближался к палатке штаба по газону. Приближаться разрешалось только по аллеям, по возможности держась в тени.

Тайна Эпторповых «вопросов конфиденциального характера» скоро открылась. Эпторп помогал интенданту с распределением партии тропической военной формы, что свалилась на бригаду как снег на голову. Первые два дня алебардщики занимались строевой подготовкой поротно. Всем выдали тропические шлемы и форму цвета хаки не по размеру. Вид у большинства был нелепейший. Потом тропическую форму изъяли. Дальнейшая ее судьба замалчивалась. Что, впрочем, никого не удивляло. В последние месяцы алебардщиков так часто, так внезапно и так бессмысленно передислоцировали, так разнообразно оснащали, лишали и снова оснащали таким количеством предметов военного снаряжения, что о будущем гадали теперь единственно с целью поупражняться в остроумии.

– Не иначе, зашлют отвоевывать Сомалиленд (только что поспешно оставленный)[45], – предположил де Суза.

– Ничего смешного, – возразил Брент. – Тропическая форма – это часть обязательного снаряжения алебардщика.

Выдача тропической формы поставила точку в давнем процессе, который де Суза называл «Умаление Леопарда».

Во время обороны Корнуоллского побережья алебардщики из второго батальона почти не общались. Теперь, когда они были снова вместе, Гай заметил в Леонарде прискорбные перемены. Миссис Леонард с младенцем окопалась в непосредственной близости от мужа и стала играть на его чувстве долга, пока досадно раздвоенном. Бомбежки усиливались. Уже никто не сомневался, что вторжение произойдет не позднее середины сентября. Миссис Леонард хотела, чтобы муж постоянно был при ней. Когда Леонардову роту перебросили с побережья, миссис Леонард поспешила следом и крепко засела в деревенской гостинице.

Она пригласила Гая на ужин и в красках поведала о своем затруднительном положении.

– Вам-то что, – чуть не плакала миссис Леонард. – Вы старый холостяк. Вы и в Индии отлично устроитесь. У вас там будут слуги из местных, фрукты всякие. А вот что со мной станется, хотела бы я знать.

– Вряд ли нас отправят в Индию, – заметил Гай.

– Зачем тогда Джиму выдали эту пробковую панамку? – парировала миссис Леонард. – Их же в Индии носят, разве нет? Только не говорите, что и панамку, и дурацкие шорты шестого размера Джим будет носить зимой в Англии.

– Тропическая форма – часть обычного снаряжения алебардщика, – повторил за Брентом Гай.

– Вы сами-то в это верите?

– Нет, – сознался Гай. – Если честно, нет.

– Вот! А я о чем! – восторжествовала миссис Леонард.

– Дэйзи пока не осознала, что жены военных сталкиваются с такими вещами на каждом шагу, – произнес Леонард фразу, многократным повторением доведенную до автоматизма.

– А я не за военного замуж выходила, – вскинулась миссис Леонард. – Знай я, что тебя понесет в армию, я бы за парня из ВВС вышла. У них жены не кочуют с места на место, и вообще, войну именно они выиграют. Так по радио говорят. Обо мне не думаешь, хоть о ребенке подумай.

– Миссис Леонард, когда противник вторгнется на территорию Англии, Джим вряд ли сможет употребить свои силы только на защиту вашего ребенка.

– Ничего, уж я прослежу, чтоб он поблизости был. Во всяком случае, пусть не рассчитывает в теплом море плавать, под пальмами нежиться да на гавайской гитаре упражняться.

– Миссис Леонард, если нас отправят за границу, обязанности Джима будут совсем иного рода.

– Я у вас помощи прошу, а вы умничаете. Вы же с начальством знакомство водите, связи имеете.

– Миссис Леонард, не у вас одной маленький ребенок.

– Меня другие не интересуют.

– Дэйзи, ты сама не понимаешь, что говоришь. Дядя, объясни хоть ты ей.

– Ведь все равно всех за границу не зашлют. Вот пусть Джима и оставят.

– Пожалуй, вы могли бы просить о переводе Джима в казарменный городок алебардщиков, – выдавил Гай. – Наверняка многие охотно поменяются с ним местами.

– Еще бы, – процедила миссис Леонард. – По-моему, это просто эвакуация, ничего больше. Нет, ну правда: в стране война, а наши герои за тысячи миль прохлаждаются. Тут им и прислуга, и бренди с утра пораньше: «Моя принести сахибу выпить». Фу!

Да, невеселый был ужин. По дороге в лагерь Леонард поделился:

– Дядя, сил уже никаких нет. Сам видишь, в каком состоянии Дэйзи, – разве можно ее оставить? А правда, что у некоторых женщин после родов рассудок мутится?

– Бывает.

– Я так и думал, что у Дэйзи это из-за малыша.

Вскоре, как уже было сказано, тропические шлемы унесли на склад, и, пока не спала жара, алебардщики со всех возможных направлений атаковали местный паб.

Несколько дней спустя к Гаю подошел мрачный Леонард.