На разбой камням многотонным,На жестокую сечу ветрам,На расправу зверям, которымНе нужны ни цветок, ни храм,Отдаю смятенную душуИ холодных мыслей поток,Жду, надеюсь, — а вдруг обнаружу,Что идет наконец Пророк?Над землею солнце пылает,Заливает небес лазурь,Рядом сердце, что умирает,Отрешась от любовных бурь.И в бескрайней стране покудаНе возник, из праха восстав,Лазарь. Только ночей остудаПроплывает над морем трав.«Единой воле этот мир подвластен…»
Единой воле этот мир подвластен,Единый путь предсказан нам уже,А смерть придет, — кто счастлив, кто несчастен,—Завет единый сохраним в душе.Спасая красоту, спасутся люди,Жизнь зашумит над гарью пепелищ,Великая мечта недаром будитВсемирным звоном всех, кто слаб и нищ.Века летят, но в необъятном мореНе гаснет солнце, и земля жива,И ждут своей гармонии в простореЗверь, человек, цветок и синева.«Когда летят, как стаи, плотно…»
Как страшно!.. Человеческоесердце совсем очерствело.П. ТычинаКогда летят, как стаи, плотноСкупые, серенькие дни,Когда сама земля бесплоднаИ в небе не горят огни,—Когда лишь старцы и калекиВокруг, и пустота сердец,—Забудь и ты, забудь навекиМои страданья наконецИ то, что все мои надежды,Любовь, и страсть, и похвала,Прошли. Теперь себя утешь ты,Что нежной не со мной была.Вся боль моя в былом растает.Я изменился, ты не та.Над нами вечность пролетает —Пустынен путь, и жизнь пуста.И я, разрывом тем томимый,Смогу ль забыть твои черты?Я слышу только голос милыйИ вижу мир, пока в нем ты.«Привел июнь волшебную теплынь…»
Привел июнь волшебную теплыньВ притихший сад, в поля — им нету края,Цветок, синея, не звенит; динь-динь,Когда пчела коснется, пролетая.Лишь нежный кубок наклоняет к нейИ тянется за бабочкой бесшумной.И каждой мошке предлагают: пей!Цветы, чей спектр — в гармонии разумной.Учись тому, когда придет твой день —Отдать народу мед любви прозрачной,Пусть краски песен радуют людей,Пусть их повсюду ждет прием удачный.И незаметно передай векамЛюбовь, добро, — нуждаемся в них все мы.Смерть неизбежна, ты исчезнешь сам,Но сотни раз взрастут твои посевы.1922«Кому не грезилось, что незнакомка-Муза…»