Октябрь. Память и создание большевистской революции

За неделю до юбилейных торжеств был создан Комитет по организации Октябрьских празднеств под руководством Каменева и начальника почтово-телеграфной службы В. Н. Подбельского. Этот комитет был разделен на секции, занимавшиеся различными аспектами празднования: секция театрально-музыкальная и изобразительных искусств; техническо-хозяйственная секция; маршрутно-пиротехническая; секция связи и информации; агитационная; продовольственная и транспортная секции[209]. Такая строгая иерархия должна была создать ощущение, что за массовое празднование в новом государстве отвечают сами рабочие. Во время торжеств, говорилось в одной из статей, «должен царить образцовый пролетарский порядок. Только суровая товарищеская дисциплина и выдержка самих рабочих масс создадут такой порядок»[210].

Рис. 4. Автомобиль «Красной газеты» в Петрограде на праздновании первой годовщины Октябрьской революции (предоставлено Государственным центральным музеем современной истории России)

Демонстрация революционной щедрости в виде раздачи продовольствия была важной частью плановых мероприятий комитета. Ведь не зря в условиях крайне тяжелого положения в столицах праздник 1918 года называли «голодной годовщиной» [Яров 19996: 31]. Массовая раздача еды в Москве, запланированная на день праздника, была тщательно организована. 23 октября состоялось совещание представителей советских продовольственных организаций и военных ведомств. После обмена мнениями было решено выбрать из их числа комиссию для организации раздачи питания в день праздника на всей территории России; эта комиссия будет сообщать свои распоряжения в губернии через газеты и телеграф[211]. Комиссия отклонила инициативу некоторых ее членов о бесплатных обедах для всего 1,4 миллиона жителей Москвы, но приняла предложение о повышении продовольственных пайков для всех «категорий» и дополнении их рыбой, маслом и другими продуктами. Официальные органы, например фабрично-заводские комитеты, обещали по 100 бесплатных папирос на человека[212]. В газетах неоднократно появлялись заверения, что новый паек действительно будет выдан в этот день[213]. Заключенные московских тюрем также должны были получить дополнительный паек[214].23 октября 1918 года советское правительство официально направило германскому просьбу разрешить русским военнопленным отметить новый государственный праздник 7 ноября (перенесенный с октября в связи с переходом на новый календарь) нерабочим днем и раздачей посылок и сообщить им об этом в надлежащей форме[215].

Известия объявили, что детский паек будет увеличен в зависимости от возрастной группы (до трех лет, от 3 до 12 и т. д.)[216]. Дети были особым приоритетом предстоящих торжеств. Молодежь, как отмечалось в одной из статей, характеризовалась «полным пониманием и горячим сочувствием к великому перевороту»[217]. В конце октября 1918 года «Известия» обратились к студентам с призывом: «Каждая общественная группа, каждая личность, должны внимательно всмотреться в пройденный путь и на критике уходящего года построить программу будущей деятельности»[218]. Детский комитет по устройству Октябрьских торжеств запланировал на 7 ноября разнообразные поучительные развлечения для молодежи всех возрастов: утренники в местных кинотеатрах, постановки детских балетов, кукольные спектакли, такие как «Давид и Голиаф», в центральных театрах Москвы; все это, разумеется, бесплатно. В день праздника ребята постарше должны были отправиться после школы на ближайшие площади, где им рассказали бы о значении Октябрьской революции, а вечером каждая школа должна была направить делегацию на Красную площадь для участия в открытии мемориальных досок и возложения венков к могилам жертв революции[219].

Видимые «плоды» нового режима проявились и в виде бесплатных концертов и спектаклей, устраиваемых местными оргкомитетами по указанию из Москвы. Было объявлено о привлечении директоров государственных театров для постановки спектаклей и балетов, традиционных и современных, для трудящихся из районов столицы[220]. Выбор пьес для постановки иногда представлял проблему: в «старой сокровищнице человечества», по словам Луначарского, было мало пьес, отвечающих новым требованиям, хотя некоторые, например «14 июля» Ромена Роллана и «Вильгельм Телль» Шиллера, были «более или менее в унисон с нашим настроением»[221]. Было также объявлено о планах отправить на фронт около 70 трупп актеров для постановки спектаклей, пьес и балетов для войск с целью передать «дух героизма и веселое настроение»[222]. В честь праздника был отдан приказ не производить «ни единого выстрела». Предположительно в доказательство революционной правоты и чести приказ грозил наказанием тем «негодяям», которые будут стрелять из-за угла, из окна или с крыши[223].