Октябрь. Память и создание большевистской революции

Основательность этих планов свидетельствовала о стремлении новых лидеров донести до населения как можно более четкое и однозначное прочтение торжеств. Зрителям и участникам нередко напрямую объясняли, что именно они видели (или должны были видеть) на празднике. «Политическое значение» общественного питания, говорилось характерным тоном, достигалось освобождением женщины «от приготовления обеда дома» и созданием настроения «свободы и солидарности пролетарских масс, когда каждый будет знать, что правительство позаботилось о всех принимающих участие в празднестве»[224]. Так, «Правда» напечатала краткую памятку для партийных организаций о том, что нужно обсуждать на массовых собраниях, посвященных Октябрю. Статья начиналась с обычной оговорки о том, что важность Октябрьской революции «во всей своей глубине», конечно же, не может быть «учтена в настоящий момент» и что по этой самой причине неудивительно, что в областной комитет партии поступают запросы с мест о том, как «осветить значение Октябрьской революции перед широкими трудовыми массами». Местным агитаторам предписывалось «охарактеризовать деятельность Временного Правительства, как чистобуржуазного по составу (Милюковское), так и Коалиционного (Керенского)» и подчеркнуть его нежелание принимать во внимание пожелания рабочих и крестьян. Кроме того, «предательству» меньшевиков и эсеров после Февральской революции необходимо было противопоставить «революционную последовательность партии большевиков во всех вопросах». Статья перечисляла основные события, на которых следовало сделать акцент, – от Июльских дней 1917 года, корниловского заговора до Предпарламента, – представляя их и как крестовый поход контрреволюции против рабочих и крестьян, и как «нарастание Октябрьской революции». Главными событиями собственно Октябрьской революции считались образование в Петрограде Военно-революционного комитета, II съезд Советов, образование Совнаркома, а также принятие первых указов новой власти – Декретов о мире, земле и «Положения о рабочем контроле». Статья не только касалась установленных рамок, но и указывала, что события должны быть представлены «в том духе, что Октябрьская революция в России является величайшим толчком для рабочих других стран»[225]. Лидерам большевиков часто поручалось выступать на таких массовых собраниях, чтобы объяснить «итоги Октябрьской революции»[226]. Согласно отзывам в прессе, появление вождей в залах или на площадях всегда сопровождалось «колоссальными хорами и оркестрами». Они стали образцами революционного героизма и аскетизма: Свердлов в кожаной куртке, «словно вылитый из стали»; Ленин, «простой, ясный, с мягкой улыбкой на лице» – во время массового митинга на Красной площади окружающие подняли его на руки[227].

В большевистской прессе освещение празднований обрамлялось сообщениями о революционной ситуации в Германии и других странах Европы, зажженной Октябрем, как правило, в выражениях, связывающих эти события с российским опытом[228]. Лидеры большевиков подчеркивали историческую уникальность Октября, противопоставляя успех революции неудачам предыдущих перспективных восстаний «рабочего класса», в частности, в Париже в 1848 и 1871 годах, а также в России в 1905 году. Они также подчеркивали роль Октября как искры, которая зажжет революцию во всей Европе и в конечном счете во всем мире, – свидетельства этого уже можно было наблюдать в Болгарии, Германии и Австро-Венгрии [Быстрянский 1918:1][229]. Конечно, во многих странах рабочие были «связаны по рукам и ногам империалистической реакцией» и поэтому не могли «подать о себе голос»; хотя в тех странах, где эти путы были не столь тугими, например в Швейцарии и Германии, местные организации взяли на себя обязательства по празднованию годовщины Октября [Ватин 1918: 1].

Праздничные выставки в столицах представили наглядные образы Октября. Большая выставка в Москве под названием «Год пролетарской революции» заполнила несколько залов на Тверской улице книгами, газетами, фотографиями и иллюстрациями. Как отметили «Известия», на многочисленных фотографиях и рисунках были изображены «разные моменты революции»: «восстание пролетариата, съезд комитетов деревенской бедноты, баррикады, уличные перестрелки, могилы павших борцов». Привлечению людей на выставку несомненно способствовала расположенная в здании общественная столовая[230].