Дейзи протянула ей салфетку, и Хармон увидел, что девушка плачет.
– Что мне теперь делать? – спросила она, глядя мимо Хармона в окно, на дорогу. – Подумать только – Виктория. Кто угодно, но
– Ты можешь остаться еще на денек, пока с этим разберешься, – сказала Дейзи.
Девушка обратила к ней взгляд больших светло-карих глаз, словно вглядываясь издалека.
– И тебе надо что-то съесть, милая, – продолжала Дейзи. – Я знаю, что ты не хочешь, но надо.
– Она права, – сказал Хармон. Он встревожился: вдруг она потеряет сознание, а то и упадет замертво в маленьком домике Дейзи. Он вспомнил, как Бонни говорила, что девушка уже успела посадить себе сердце. – Смотрите. – Он подвинул к ней два бумажных пакетика из кафе. – Пончики.
Девушка окинула пакеты взглядом.
– Пончики?
– Давай так: полстаканчика молока и кусочек пончика. Что скажешь? – спросила Дейзи.
Девушка снова расплакалась. Пока Дейзи доставала молоко, Хармон извлек из кармана и протянул девушке аккуратно сложенный белый носовой платок. Она перестала плакать и рассмеялась.
– Круто, – сказала она. – Не знала, что ими до сих пор кто-то пользуется.
– Вот возьмите и воспользуйтесь, – сказал Хармон. – Только, ради всего святого, молока выпейте.
Дейзи принесла молоко, достала из пакета пончик и разломила пополам.
– Уродский Люк, – сказала девочка с внезапной силой. – Припаял мне долбаный испытательный срок за переполовинивание маффинов.
– Что-о? – переспросила Дейзи, садясь за стол.
– Да это в больнице. Я свой маффин пополам разрeзала. А там, типа, по правилам запрещается взаимодействовать с едой – они там так это называют,
Дейзи и Хармон переглянулись.
– Как вы выбрались из больницы? – спросил Хармон.
– Сбежала. Но родители сказали, что если я опять, то они меня насильно туда запихнут. И вот тогда мне трындец.
– Лучше съешьте пончик, – сказал Хармон.
Девушка хихикнула:
– Вы какой-то слегка прибацанный.
– Ничего он не прибацанный. Он о тебе заботится. А теперь ешь пончик, – сказала Дейзи своим мелодичным голосом.
– А вы вообще, типа, друг другу кто? – спросила девушка, водя глазами от одного к другому.
– Мы друзья, – ответила Дейзи, но Хармон заметил, что щеки у нее порозовели.
– Окееей, – Нина снова перевела взгляд с Дейзи на Хармона, и из глаз у нее брызнули слезы. – Я не знаю, что мне делать без Тима. И я не хочу в больницу. – Ее начало трясти. Хармон снял свой большой шерстяной кардиган и накинул ей на плечи.
– Понятно, что не хочешь, – сказала Дейзи. – А вот есть надо. И парней у тебя будет еще полно.
По тому, как изменилось Нинино лицо, Хармон понял, чего она боится, – она боится жить без любви. А кто не боится? Но он знал, что у ее проблем длинные и запутанные корни и уютный безопасный коттеджик Дейзи недолго сможет служить Нине прибежищем. Она была очень больна.
– Сколько вам лет? – спросил он.
– Двадцать три. Так что вы меня в больницу сдать не можете. В этой хуйне я нормально шарю, – добавила она. – Даже не думайте.
Хармон протянул к ней обе руки ладонями кверху.
– Я ничего и не думаю. – Он опустил руки. – Вас ведь арестовывали?
Нина кивнула:
– Да, уже был суд. У нас обоих отсрочка, и обвинение, наверно, снимут. Но только меня еще заставили прослушать эту их лекцию. Я ж у них теперь как заноза в жопе – после того, что я устроила этим сраным копам.
– Какую лекцию?
Но у Нины кончились силы; она сложила руки на столе и опустила на них голову, как тогда в кафе. Хармон и Дейзи обменялись взглядами.
– Нина, – сказал он тихонько, и она подняла на него взгляд. Он взял в руку пончик. – На моей памяти я никогда никого ни о чем не умолял. – Девушка еле заметно улыбнулась ему. – А сейчас я умоляю вас: поешьте.
Девушка медленно, с усилием подняла голову и выпрямилась на стуле.
– Только потому что вы так по-доброму со мной говорите, – сказала она и так жадно набросилась на пончик, что Дейзи попросила ее есть помедленней.
– Он вас обокрал, – с набитым ртом сказала Нина Хармону и взяла стакан с молоком. – В тот день. Спер пару трубок, чтоб сделать бульбулятор.
– Без него тебе было бы куда лучше, – сказала Дейзи.
Раздался громкий стук в дверь кухни, и все трое развернулись. Дверь распахнулась, потом со стуком захлопнулась.
– Привет!
Девушка издала жалобный скулящий звук, выплюнула пончик в носовой платок Хармона, начала подниматься со стула. Хармонов кардиган соскользнул с ее плеч на пол.
– Нет, нет, милая, – Дейзи положила ей руку на плечо, – это просто собирают деньги для Красного Креста.
В дверном проеме между кухней и столовой, почти полностью его занимая, стояла Оливия Киттеридж.
– Вы только взгляните на этих чаевников. Привет, Хармон. – И девушке: – А вы кто?