Он и Она

Он выбрал меня среди тысячи других женщин: более стройных, более умных, более сексуальных. В неравном бою я победила и забрала свой приз – ЕГО! Я считала себя недостойной подобного счастья и каждое утро, открывая глаза и устремляя взгляд в небо, с пристрастием говорила «Спасибо!» за возможность просыпаться рядом с лучшим мужчиной на земле. Я писала пронзительные письма Богу со словами благодарности, возвышенные и лиричные. Одну такую оду моему бескрайнему и совершенному счастью нашел Он. Смеялся и подтрунивал. Но не возгордился. Наоборот, еще больше любил меня за немного наивную открытость. Я упивалась секундами, минутами и днями рядом с ним.

«Зачарованная», – с улыбкой шептал Он, уловив мой жадный взгляд. «Околдованная», – отозвалась я и начала петь старую песню, услышанную когда-то в детстве. Эту музыкальную композицию почитали мои предки и характеризовали ее, как гимн искренней любви мужчины к женщине. «Очарована, околдована, с ветром в поле когда-то повенчана, – блажила я, немного переиначив текст под свою персону: – Вся я словно в оковы закована, драгоценная твоя вечно юная девушка!». Мой любимый человек пожурил меня за нескромность, ведь согласно переделке старомодных песенных строк, я замахнулась на вечную юность. Однако своим друзьям поведал, что хочет жениться на самой удивительной девчонке. Он и сам порой выглядел забавным мальчишкой-сорванцом. Я научила его свистеть и смеяться со звуком, играть в «резиночки» и во время прыжков на скакалке перекрещивать руки. А однажды я написала на его спине целый куплет моей любимой песни. На следующий день мы пошли в караоке, и он обнажил свой торс, чтобы я правильно спела слова. Наши друзья поставили диагноз – сумасшествие, но я-то видела в уголках их глаз лучики зависти, хорошей доброй зависти и тоску по глупостям, которые взрослые люди не могут себе позволить, когда им глубоко за двадцать.

Его интрижка на работе – гром среди ясного неба. Я должна была предвидеть, что взяв первенство однажды, я не застрахована от поражений в перспективе. Должна была заметить легкий сквознячок, принесший прохладцу в наши взаимоотношения. О его связи на стороне узнала случайно. Я не любитель ковыряться в телефонах, но забытый на кухонном столе аппарат возвестил о том, что пришла смс-ка, автором которой была подозрительная женская особь. В своем послании девица жаловалась, что очень мерзнет без теплых объятий моего мужчины. В подтверждение своих слов она прикрепила фото в откровенном нижнем белье. Я жутко злилась, рассматривая снимок стройной красотки. Какими словами объяснить кошке, втихаря отведавшей вкусной и свежей сметанки, что данное лакомство не предназначено для ее желудка? Ей придется пересилить слюноотделение и захлопнуть маленькую пасть, укрыв в ней свой шершавый язык! Я приняла решение бороться за свое счастье – встретиться с соперницей лицом к лицу.

«Пейте валерьянку», – спокойно произнесла я, не без злорадства заметив, что руки моей собеседницы дрожат. Я разыскала блудницу в женской уборной. Преградив путь к отступлению, почти вежливо предложила расставить четкие акценты в некрасивой истории изъедавшей мою душу, словно жадная моль качественную шерсть. Искусительница покрылась багровыми пятнами, после того, как я заявила, что блудливой кошке место на помойке, а не в постели человека, которого я люблю больше жизни. Я не опустилась до «дешевых» оскорблений, хотя знаю такие витиеватые и жгучие слух выражения, от которых у людей с тонким эстетическим восприятием мира свернуться в трубочку уши (необычные конструкции из сальных словечек я услышала еще в детстве из уст грузчиков, работающих в гастрономе, над которым находилась наша квартира). «Сделайте одолжение, не спешите жаловаться Ему на мой визит», – настоятельно рекомендовала я на прощание. Я оставила пытающуюся разрушить мое счастье женщину в почти шекспировских раздумьях. Ее взгляд прилип к моей спине, мне было непросто нести его до двери.

Оказавшись на свободе, я выдохнула, но не заплакала, а улыбнулась. Весеннее солнце щекотало мои ресницы. Горячие объятия полыхающего на небосклоне круга, как понимание друга согрело мою покрывающуюся плесенью душу. Если Он выберет ее, я заставлю себя принять это! Ведь во всех мудрых источниках знаний написано о бескорыстии истинной любви. Как можно удерживать рядом того, кто не имеет возможности и душевных ресурсов быть с чуждым ему человеком? Если тот, кого мы любим, пусть и до умопомрачения, вдруг потерял интерес, правильно ли приковывать его к себе кандалами привычки? Вынуждать имитировать счастье от совместного прозябания и верить, что когда-нибудь все наладится-обустроится-устаканится? Да, пожалуй, я предпочла бы проститься, потому как замерзла бы от взгляда человека, отравленного мертвыми чувствами…