Опасайся взгляда Царицы Змей

– Вот те крест! – Вассиан поспешно перекрестился. – Аккурат сегодня, как солнце встало! Брат Анисим пришел его будить, чтоб, значит, к роднику идти, а тот не отвечает. Сбегали за игуменом, открыли келью… а он лежит. Как знал! Улегся, руки сложил, и будто спит. Такое блаженство у него на лице! Словно он в райском саду яблоки собирает. Божественная благодать на него снизошла!

– Ты сам видел?

– Чего? – Вассиан очнулся от своих дум. – А, нет… не видел…

– Тогда откуда знаешь?

– Братья говорят. Вся обитель гудит! Это ж был святой!

– Ладно, иди! Я один побыть хочу.

Горский захлопнул дверь и остался один. Новость ошеломила его, хотя виду он не подал.

Покойный Пахомий был очень древний старик: никто не знал, сколько ему лет, а сам он если и знал, то молчал. Может, и забыл за давностью. Вдруг Сергея осенило: Старец ждал! Он просто не имел права умереть, пока не передаст по назначению фигурку божка. И теперь, когда дело сделано, он спокойно отошел в мир иной.

А если бы Сергей не приехал в Харьков на выставку, не потерял бы друга, не женился бы на Алене, не пошел в лес «хоронить» Лиду, не взял бы с собой Вассиана, а тот не привел бы его с собой в обитель? Как бы Пахомий нашел его? Выходит, события выстроились в такую цепочку не случайно. И в монастырь он должен был попасть так или иначе. Наверное, фигурка не простая.

– Что мне с ней делать?

Старец умер, не растолковав Сергею всего… Теперь ему совсем не у кого узнать.

И тут Горскому пришел на ум приезжий из Москвы. Тот говорил что-то про амулет, предупреждал! Может быть, он и про «Будду» что-нибудь знает? Не зря же Корнилин изобразил божка на картине. Подвеска и статуэтка бесспорно имеют нечто общее. Вот только что?

Сергея поразила еще одна догадка: Старец, скорее всего, узнал его именно по медальону. Потому и передал ему реликвию. Ошибка исключалась, это ясно.

«Где же найти ответы? – спрашивал себя Горский. – Явно не в обители. Делать мне тут больше нечего, и смерть Старца тому подтверждение. Надо возвращаться в город, попробовать связаться с тем человеком из Москвы. Как его зовут, кстати? Редкое имя… Сиур, кажется. Пожалуй, он единственный, кто сможет хоть что-то объяснить…»

К ночи снег перестал. Потеплело. Небо очистилось, вышла луна. С деревьев капало.

– Далеко еще? – спросил Сиур.

– Ты что, устал?

Иван уверенно шагал впереди, светил фонарем. Под ногами чавкало. Хорошо, что они с приезжим зашли в сторожку, обули рыбацкие сапоги.

– Просто не терпится, – пошутил гость. – Я, дядя Иван, ни разу в жизни еще кладов не находил! Интересно мне, сил нет.

– Понятно. Я об этой минуте знаешь, сколько лет мечтал?! – Иван поднял голову и посмотрел на луну. – Марфа нам светит. Заботится.

Сиур не стал возражать. Раз кто-то заботится, значит, их поиски – дело нужное. Постепенно почва становилась каменистой, тропинка спускалась вниз.

– Жаль, лопату не взяли, – сокрушался Иван. – Я думал, в сторожке есть. А ее будто корова языком слизала. – Он остановился и осветил густые заросли орешника. – Здесь, кажись…

– Я ничего не вижу…

– Так и задумано. Посторонний эту пещеру ни в жизнь не найдет! Я сам здесь с весны не бывал. Часто ходить нельзя, тропинку протопчешь… другим путь укажешь. Ты гляди, осторожней, мил человек… камни скользкие, кабы ногу не подвернуть…

Иван стал пробираться сквозь орешник, Сиур за ним. С веток летел мокрый снег пополам с водой. Отверстие, ведущее внутрь пещеры, зияло чернотой.

– Не пойму я! – удивлялся Иван. – Был здесь кто-то, что ли? Глянь-ка… камни разбросаны… лопата валяется…

Из рыхлого снега торчал черенок лопаты. Иван потянул за него и радостно крякнул. Теперь будет чем копать.

– Так, может, клад уже унесли? – усмехнулся гость. – Придется нам, дядя Иван, возвращаться несолоно хлебавши.

– Не боись! До клада только я один дорогу знаю. Больше никто. Мне сама Царица Змей показала…

– Это как же?

– Во сне, знамо дело. Запросто с ней не поговоришь. Красота ее для глаз людских – смертельная отрава. Кто раз увидит, все – пропал! Больше его в этом мире ничто не обрадует. Только ее будет искать, звать… пока не умрет от тоски.

В пещере оказалось теплее, чем в лесу.

– Фу-уу! Тухлятиной несет… – пробурчал Иван.

У стены лежал какой-то сверток. Иван сразу бросился, развернул… и отпрянул от неожиданности.

– Что такое? – удивился Сиур. – Коза дохлая?! Гляди-ка, высохла вся, как мумия! Это и есть твой клад? Знатная находка!

– Какой клад? Ты что, милый? Откуда здесь коза? Ничего не понимаю! – вопил Иван, стуча себя в грудь. – Я же говорю, был тут кто-то! Козу положил… Почему? А?

Он застыл, с недоумением почесывая затылок.

– Ну и ладно, – успокоил его Сиур. – Коза так коза. Наше какое дело? Наше дело клад искать. Принеси-ка лопату!

Найденная в кустах лопата пригодилась. Она была хоть и грязная, да целая. Иван, охая, вертел ее в руках…

– Кажись, лопата наша… из сторожки деда Ильи… – бормотал он. – Неужто воры в лесу объявились?

Иван показал приезжему известное ему место в углу, где земля была рыхлая.