Опасная профессия: писатель

Семьдесят лет спустя Александр Есенин-Вольпин приехал в Россию из Соединенных Штатов. Корреспондент «Общей газеты» пытался его тормошить вопросами. «Я на него похож? – Голубые есенинские глаза вспыхивают. – Какой похож! Мне в этом году 70 будет. Ну что отец… Отец мой поэт Сергей Есенин видел меня два раза в жизни. Я родился в Питере в 1924 году, а он в 25-м умер. Они с матерью разошлись. Рассказывают, он приходил к нам на Васильевский остров, маму не застал, поиграл со мной и ушел. По причине младенчества я, естественно, ничего не помню».

А вот что вспоминает о приезде Есенина в Ленинград Анна Ивановна Сахарова. Она «докладывала» Надежде Вольпин: «У нас тут гостил Есенин. Просил меня дать ему ваш адрес. Я не дала. Сказала: сперва спрошу у нее, разрешит ли… Придете, а она вас с лестницы спустит. Уж я б на ее месте спустила!»

Вольпин еле сдержала крик досады и боли.

На Рождество 1925 года она поехала с сыном на две недели в Москву, а Есенин снова приехал в Ленинград. Их пути разошлись. Больше они не встретились…

Дотошный коллекционер автографов Владимир Светлов в феврале 1994 года расспрашивал Надежду Давыдовну о Есенине. Она сказала: «Я любила Сергея больше света, больше весны, больше жизни – любила и злого, и доброго, нежного и жестокого, – каким он был. Или хотел быть…»

К этому разговору мы еще вернемся. А пока о другом.

Алкоголь

Шарль Бодлер говорил: «Чтоб не быть рабами и мучениками Времени, опьяняйтесь, опьяняйтесь без конца! Вином, поэзией или добродетелью, – чем хотите».

Друг мой, друг мой,
Я очень и очень болен.
Сам не знаю, откуда взялась эта боль.
То ли ветер свистит
Над пустым и безлюдным полем,
То ль, как рощу в сентябрь,
Осыпает мозги алкоголь…

Есенинская слава тащила за собой похмелье. Друзья и почитатели его таланта постоянно затаскивали поэта «в кабак и к девочкам». Да и сам Есенин (помните слова, сказанные им Ирине Одоевцевой) отмечал, что вино помогает ему жить. Точнее, не жить, а забываться от жизни, от ее волнений и тревог. Вообще это старая болезнь многих российских поэтов, достаточно вспомнить Аполлона Григорьева, сгоревшего от обильных возлияний. А тут еще это сумасшедшее время, революционный вихрь событий.

Что-то всеми навек утрачено.
Май мой синий! Июнь голубой!
Не с того ль так чадит мертвечиной
Над пропащею этой гульбой.

Ах, сегодня так весело россам,

Самогонного спирта – река.
Гармонист с провалившимся носом
Им про Волгу поет и про Чека…

Не надо сбрасывать со счетов и наследственность. О своем деде Есенин говорил так: «Был не дурак выпить. С его стороны устраивались вечные невенчанные свадьбы».

Иван Гронский, выступая в ЦГАЛИ 30 сентября 1954 года, дал свою версию: «Пьянство Есенина объясняется не тем, что у него плохая наследственность, что у него дед или отец были алкоголиками. Причину пьянства Есенина надо искать в том переплете событий, который тогда был… К есенинскому пьянству руку приложил и Клычков, более сильный и здоровый физически и психически, чем Клюев. И Есенин фактически допился до белой горячки. Его пыталась спасти Айседора Дункан. На него не могла повлиять ни Зинаида Райх, ни тем более Софья Толстая…»

Есенин «заливал глаза вином» (как он выразился сам в одном из стихотворений) и в России, и на Западе.

«О пьянстве его сложились легенды. Ничего необычного в нем, к сожалению, не было. Так пьют на Руси и литераторы и мастеровые.

Аккуратная берлинская квартирохозяйка с ужасом говорила о моей русской приятельнице:

– Когда эта дама умывается, вода из крана хлещет, как фонтан перед дворцом кайзера!

Воображаю, как ужаснулась бы эта немка манерам Есенина.

В самолюбиво чистую немецкую комнату вместе с ним вошла Россия. Окурки на полу. Пустые бутылки на подоконниках и… ведро под кроватью, на которой валяется Сергей.

– Пей! – приглашал он А. Т., указывая на это ведро. – Не подумай чего-нибудь… Пиво!» (Э. Герман. Из книги о Есенине).

В своих воспоминаниях Юрий Анненков отмечает «разгул Есенина», но тут же оговаривается, что пьянство Есенина – «его личное дело, хотя это личное, в большинстве случаев, проходило публично. Да и можно ли вообще отыскать поэтов «уравновешенных»? Настоящее художественное творчество начинается тогда, когда художник приступает к битью стекол. Вийона, Микеланджело, Челлини, Шекспира, Мольера, Рембрандта, Пушкина, Верлена, Бодлера, Достоевского и tutti quanti – можно ли причислить к людям comme-il-faut?..»