Опасная профессия: писатель

А теперь вернемся к истокам Андрея Донатовича Синявского. Он родился 8 октября 1925 года в Москве. Отец Донат Евгеньевич из дворянской семьи, со студенческих лет ушедший в революционное движение. Был эсером. В советское время арестовывался трижды. Мать Евдокия Ивановна из крестьян, училась на Бестужевских курсах, работала в главной библиотеке, в Ленинке. Когда родился будущий возмутитель общественных и государственных устоев, он не был Андреем, а был назван Донатом (Донат Донатович). Аккурат в это время во дворе появилась собака, и ее звали Дези, почти как маленького мальчика – Деська. Мальчик взмолился о перемене имени. Маленький Донат хотел стать Робертом (он только что прочел «Дети капитана Гранта»), но мать воспротивилась, и юный Синявский получил имя маминого брата-монаха на Афоне – Андрей. С тех пор он – Андрей Синявский.

А далее школа, первый написанный рассказ «Карлики», призыв в Красную армию (служил радиомехаником на аэродроме). Поступление на филфак МГУ, спецсеминар по Маяковскому у доцента Виктора Дувакина. Аспирантура. Первые публикации. Кандидатская «Роман М. Горького «Жизнь Клима Самгина». 1955 год – знакомство с Марией Розановой-Кругликовой («Просто это был единственный человек, с которым мне не было скучно», – скажет позднее Мария Васильевна, жена Синявского).

А далее 1956 год – француженка Элен Пельтье-Замойская вывозила из СССР рукопись повести «Суд идет» – вместо Андрея Синявского миру явлен Абрам Терц. Встреча с французской студенткой, дочерью французского военного морского атташе адмирала Пельтье, оказалась, – боже, как я не люблю этого слова, – судьбоносной. Шел 1947 год. Соответствующие органы, видя особые отношения студента Синявского с француженкой, да не простой, решили завербовать будущего Терца следить за ней и доносить. Короче говоря, сделаться агентом, доносителем. Сложный случай: что делать? И Андрей Синявский нашел ответ: рассказать всё Элен. Она оценила этот мужественный поступок и позднее стала тайным перевозчиком произведений Синявского на Запад. Резюме: вместо любовного романа Синявский выдал государственную тайну и обрел верную дружбу с иностранкой.

С того 1956 года пошло раздвоение личности. Андрей Синявский пишет свои отдельные труды, в том числе нашумевшую книгу в соавторстве с Игорем Голомштоком – «Пикассо». А параллельно на Западе выходят книги Абрама Терца, в том числе и нашумевшая статья «Что такое социалистический реализм?» В этом трактате Абрам Терц и камня не оставил от метода социалистического реализма, чем вызвал восхищение самого Владимира Набокова.

Почти 10 лет продолжалась эта игра с огнем, эти жмурки Синявского с Терцем, и сбылось то, что предрекали Синявскому в его веселые студенческие годы:

У Андрюши есть один пробел:
Он еще по тюрьмам не сидел!
Знаем – сядет, не иначе,
Ведь характер что-то значит,
Понесем Андрюше передачу!

Это пелось тогда на мотив песни «Гоп со смыком». И вот спустя годы Андрея Синявского, не студента, а профессора, доблестные чекисты вычислили и арестовали. Не случайно Мария Розанова постоянно записывала одно и то же: «Ждем публикации и ареста…» 8 сентября 1965 года Синявского арестовали у Никитских ворот, когда он ехал читать лекцию в Школу-студию МХАТ (одним из студентов которой был Владимир Высоцкий). «Два мордатых сатрапа, со зверским выражением, с двух сторон держали меня за руки. Оба были плотные, в возрасте…»

Арестовали Синявского и подвергли судебно-психиатрической экспертизе: не сумасшедший ли? Ну, как Чаадаев… Нет, согласно заключению, Синявский никаким психическим заболеванием не страдал. Вполне вменяемый. По своему характеру не деятель, а созерцатель. Ладно, психика психикой, а как вот то, что он пишет? Брежневский режим боялся каждого слова, тем более критического. И параллельно психиатрам засели за работу писатели-эксперты, глубоко «копая» тексты арестованного профессора. И «выяснили», что «для всех художественных произведений А. Терца характерны претенциозность, манерничанье, мнимое глубокомыслие…» И – «Художественное творчество А. Терца в целом несостоятельно и стилистически…» И самый главный вывод: «А. Д. Синявский и А. Терц – одно лицо».

В газетах была выдан мощный залп – «Перевертыш» (статья Дмитрия Еремина) и «Наследники Смердякова» (Зоя Кедрина). Проходили повсюду собрания, и все гневно осуждали Синявского и Даниэля. Даже Светлана Аллилуева, дочь Сталина, заявила по поводу Андрея Синявского: он нам наплевал в лицо… Общее место всех выступлений: «Это лай из подворотни, а не литература». И коронный патриотический взрыд: «Родина его воспитала, все ему дала, а он, а он!..» Короче: предатель, государственный преступник!