Читаем Опасная профессия: писатель полностью

Опасная профессия: писатель

Действительно, воспринимаем жизнь Лили Брик сквозь призму Маяковского, а у нее была своя жизнь. Существовал свой параллельный мир. Лили Юрьевна была из редкой породы людей одаренных. Она хорошо писала. Лепила, училась этому в Мюнхене. Уже после смерти Маяковского сделала бюст поэта. Еще Осипа, Брика, Катаняна и самой себя. Она не без успеха работала в кино. Но основная ее профессия – быть женщиной с большой буквы. Это прежде всего. Она создала салон, который существовал с 1915 года до конца ее жизни. Там бывали очень интересные люди. Как свидетельствует Андрей Вознесенский, бывавший в бриковском салоне, «у нее был уникальный талант вкуса, она была камертоном нескольких поколений поэтов».

Ну, и, конечно, Лиля Брик была красавицей, хотя красоту ее все оценивали по-разному. Сама красавица, Розенель-Луначарская вспоминала: «Я впервые увидала Лилю Юрьевну Брик, тоненькую, изящную, в черном платье, с гладко причесанными темно-рыжими волосами…»

Поэт Серебряного века Михаил Кузмин писал о Лиле:

Глаза – два солнца коричневые,а коса – рыженькая медь.Ей бы сесть под деревья вишневыеи тихонечко что-нибудь петь.

«Рыжеволосая, с огромными сияющими глазами…» (Маргарита Алигер о Лиле Брик). Ее часто фотографировал знаменитый Родченко. Портреты Лили писали художники Тышлер и Бурлюк.

В ней была не только красота, но нечто такое, притягательное, скрытое, магнетизирующее. Недаром вокруг нее роем, как пчелы, вились мужчины. Их манил нектар ее красоты.

Необычный и, надо признать, мужественный шаг Лиля Юрьевна сделала, написав письмо Сталину. Письмо убедило и открыло эпоху Маяковского.

В «Правде» появилась полоса с крупным аншлагом: «Маяковский был и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей советской эпохи. И. Сталин».

«И все покатилось, нарастая, как снежный ком… Площадь имени Маяковского, метро, театр, музей, собрание сочинений. Конкурсы на памятник… И везде и всюду Маяковский отныне стал первый признанный советский классик…»

Вот такой обвал вызвала эта маленькая женщина своим письмом к Сталину от 24 ноября 1935 года.

Это версия Лили Брик. А вот версия позднего исследователя Сергея Константинова, выдвинутая им в «Независимой газете» в связи с 70-летием гибели Маяковского в статье «Отвергнутый футурист» (15 апреля 2000): «Мертвого Маяковского с огромным багажом его произведений, прославляющих Ленина, советский паспорт, стройки первой пятилетки, Сталин предпочел живым поэтам из чисто прагматических соображений. Ему гораздо удобнее было популяризировать мертвого Маяковского, чем тратить лишнее время и силы, чтобы добиться выполнения соответствующего социального заказа у поэтов здравствующих…»

Хвали Маяковского, чтобы другие подтягивались? Вступали в хор ликующих? Так, что ли?.. Очень похоже на правду. Однако вернемся к Лиле Брик.

В том своем письме к вождю она сдвинула вместе имена Маяковского и Есенина и сказала: «Когда я думаю о судьбе этих великих русских поэтов, я не сужу себя строго за письмо Сталину… Маленькие поэтики боялись поэтического могущества Есенина и Маяковского… Поначалу им удалось упрятать поэзию того и другого, но только поначалу… Ведь жить-то им века!..»

Завидовали не только мертвому Маяковскому, но и живой вдове. Да, зависть, как черный шлейф, вилась за платьем Лили Юрьевны. А тут 1937 год, арест и расстрел Примакова. Лиля Брик – член семьи врага народа.

Ежов: как поступить?

Сталин: не будем трогать жену Маяковского!

Кто знает, может быть, ее письмо к вождю послужило своеобразной охранной грамотой?..

Уже в послесталинскую эпоху, в 1968 году, софроновский «Огонек» предпринял атаку на «Бриков, Коганов, Эренбургов, Чуковских и им подобных». В тот период записи и воспоминания Лили Юрьевны нигде не печатались. Дожила она и до прямолинейных обвинений. Патриоты заявили, что «виноваты в смерти Маяковского прежде всего и больше всего Л. и О. Брики, Я. Агранов». Значит, «убивица». Цель: чтоб стать «великой вдовой». И еще удар хлыста, но послабее: «авантюристка». Короче, софроновский «Огонек» решил спалить Лили Брик своем огне националистического пламени. Патриотам страсть как хотелось отмазать еврейку Брик от русского Маяковского.

Атака была отбита, и сожжения «ведьмы» не произошло, но до сих пор ретивым исследователям не дает покоя роль Лили Юрьевны Брик в смерти Маяковского. Совсем недавно кто-то обнаружил личное удостоверение Лили Брик как сотрудника ГПУ за № 15073 (у Осипа Брика – № 24541), датированное 1922 годом. Но даже найденное удостоверение – не повод для обвинения в причастности к убийству. На всякий случай 14 апреля 1930 года Лили Брик в Москве не было. Что сказать по этому поводу? Только одно: славы без комков грязи не бывает никогда.