Опасные земли

С Уго раубриттер не очень-то общался. Хамил, хохмил, выдавая свои обычные рифмочки, которые словно дразнили друг друга повторяющимися окончаниями.

Немец быстро утомился и скомандовал:

– На сук пидораса.

Что подоспевшие лучники и исполнили. Быстро, деловито, без лишних слов. Уго успел начертать углем на дощечке, выломанной из скамьи: «Здесь висит тот, кто их повесил», каковую дощечку прицепили к шее разбойника. Вскоре раубриттер качался рядом со своими жертвами, корчась и хрипя.

Де Ламье похлопал его по сучащим в воздухе сапогам.

– Не будь говном, умрешь, как человек, – такое не шибко мудрое напутствие.

Или пришлось бы признать, что все крестьяне в погибшем селении жили именно как говно, что, согласимся, крайне маловероятно. Но это не помешало им расстаться с жизнью крайне неприятными способами.

Итак, покойники раскачивались в петлях, Вилли Хренодуй дергался рядом, а Уго отошел от дерева. Вокруг царила суета. Пажи паковали вьюки. Бойцы осматривали доспехи и оружие, а пара опытных кутилье ходили вокруг коней – все ли целы, а если ранены, то как тяжело.

На диво, боевого коня потеряли всего одного – вместе с жандармом. Все прочие отделались очень легко – только по левой стороне груди Гнедка, любимца Филиппа, змеилась кровавая борозда – след копья, прошедшего вскользь. Отряды, или уже один отряд, собирались в скорый путь.

Немец добрался до испанца и Петрония и отвел их в сторону – к почерневшему от гари дому на краю площади. Уходящее солнце пускало блики по его угольным стенам, а воздух по-прежнему оставался недвижим – без намека на ветер – и монструозно вонюч.

– Ну что, мои непонятные друзья… прежде чем я тронусь с места, вы мне расскажете, какого дьявола здесь происходит. Ты, – он невежливо ткнул корявым пальцем в доктора и магистра искусств, – ты заплатил, надо думать, очень много, или Петроний шагу не ступил бы из Брюгге. Так?

– Так, – испанец кивнул.

– За что ты заплатил? Что ты купил на это самое «чертово серебро»?

– Это очень просто. Я, как и говорил, доктор. Я состою в весьма почтенной гильдии, старейшей во всех испанских королевствах. Наш коллега, доктор Хименес, убыл недавно в ваши края. И тут он сообщает о вспышке чумы в каком-то городке. Потом описывает весьма странные симптомы и пропадает. Не скрою: мы крайне обеспокоены судьбой коллеги. И, не скрою, крайне заинтересованы этой странной чумой, ибо чума – наша главная задача. Мы должны одолеть все ее проявления и не допустить повторения Черной Смерти 1346 года.

Все слышавшие разом закрестились. Не было никого, чей род не хранил бы память о той чудовищной поре, все семьи числили десятки погибших тогда родственников.

– Сие есть моя задача. Меня пустили по следу доктора Хименеса. А милейший Петроний – он меня защищает. Времена нынче беспокойные, да и места тоже, как вы могли заметить, – доктор развел руками, мол, все же теперь все понимают.

– Петроний? – Уго недоверчиво поднял бровь.

– Видите ли, досточтимый сир! Я привык делать все, что делаю, основательно. Тем более речь совсем не о пустяках. Значит, я обращусь к лучшему в своем деле. Я навел справки и выяснил, что для особых, деликатных поручений лучше Петрония не найти во всем Брюгге и не только.

Германец посмотрел в маленькие глазки итальянца, которые смотрели на мир из складок жира, словно из бойниц.

– Петроний, расскажи, кто может навести о тебе такие справки? Я с тобой отшагал не одну сотню лье, но посторонний человек – о тебе? Справки? Ведь для всех ты – хитрожопый кабатчик, а он, надо полагать, узнал что-то сверх того? И он еще дышит?

Хитрожопый кабатчик пожал плечами и запустил руку под стеганую куртку, буквально трещавшую на его объемном теле, чтобы почесать то самое место, с выдающейся хитростью. Почесавшись всласть, он вновь поднял-опустил плечи, а потом подпустил мощнейшего шептуна.

– Вам, милейший, надо серьезно озаботиться пищеварительным трактом и сбросить лишний вес! Вы же себя в гроб вгоняете! – воскликнул Гектор, картинно зажимая нос, словно он мог расчуять еще какой-то неприятный запах среди целого торжества вони. – Так вот, сир де Ламье…

– Будет расшаркиваться! Зови меня Уго, или мы до ночи не закончим!

– …так вот! Я член очень старой гильдии, которая имеет самую разветвленную практику. В одном месте работает наш коллега, в другом месте наш коллега оказал помощь хорошему человеку, и теперь хороший человек к нам крайне расположен. Хороший человек знает других добрых людей, которые знают кое-кого еще, и так – до бесконечности. Поверьте, если за дело берется не одна персона, а почтенная организация, узнать можно очень много. Даже не бегая лично в черном плаще с настороженными ушами, как вы могли подумать. Вы же так подумали?