Опасные земли

– Какие? – спросил Быхов ехидно. – Подписка о неразглашении? У нас нет формы допуска? Автограф кровью? Так это мы запросто оформим!

– Нет. Все проще. Никто из дошедших по следу достаточно далеко не выжил. Расспросить некого. Я, во всяком случае, с такими не знаком, равно как и мои коллеги, коих я имел честь знать.

– О как, – Быхов хлопнул ладонью о колено и восторженно зацокал языком. – Класс, просто класс! Иди туда, не знаю куда! Всегда мечтал угодить на место Федота-стрельца, удалого молодца, черт!

– И что, их всех того? Ну, эти… – антиквар покрутил пальцами перед носом для понимания. – Эти… да к лешему! Живые покойники!

Художник на этот раз не захихикал, а форменным образом расхохотался, что вышло, согласитесь, немного обидно. А может быть, даже много.

– Не обращайте внимания! Ох уж мне эта эпоха модерна! Воспитала на мою седую голову, эх! Ха-ха-ха! – старик от непонятного восторга даже тростью заколотил в пол машины. – Ну, ну, не обижайтесь! Просто когда-то с темными и необразованными крестьянами было куда легче! Они вырастали в окружении домовых, леших, водяных! А тут еще ходячий мертвец – подумаешь! В голову этакий выверт помещался когда-то гораздо проще – без лишних травм. Вы же, я почти уверен, собирались потратить час-другой на вдумчивое выяснение, как именно они оживают, почему двигаются и как так получается! А знаете, в чем цимес? Я не знаю! Аха-ха-ха!!! Просто никогда не задумывался!

Понтекорво извлек из пиджака платок и утер слезы.

– Нет, Кирилл, вовсе необязательно «их покойники того». Как я говорил, есть вещи куда страшнее. Например, последнего энтузиаста в Европе уморили в Дахау. Он выследил эти бумаги. Они долгие годы, даже века, пылились в одном французском имении, хозяйка которого имела неосторожность помогать La Resistance[49]. Она укрывала агентов де Голля, из-за чего поплатилась жизнью. Ее забили насмерть мальчики Анри Лафона на рю Лористон[50]. Бумаги вместе с семейным архивом попали куда следует, а оттуда бургундские тетради передали в организацию «Наследие предков», где фанатично собирали всякую чертовщину и мистическую чушь. Там быстро сопоставили, как и вы, Кирилл, наличную информацию с пропавшим в районе Сен-Клера батальоном. После чего отправили туда диверсионную группу. Им здорово повезло – Хозяин спал и место это было малоактивно. Так или иначе, им удалось зайти достаточно далеко, чтобы захватить несколько объектов – ваших излюбленных ходячих покойников. Три дурня – Зиверс, Хаусхоффер и Хильшер – прыгали до потолка! Как же! Древние воины всенепременно нордической расы! Армия бессмертных солдат! Власть над миром! Хоть какая-то польза от их завиральной конторы, наконец! Боже, отчего всех так тянет к этой ходячей мертвечине – какая-то патология! Они даже словечко выдумали: некроморф! Словом, передали бумаги и мумии доктору Рашеру в Дахау.

Мол, вынь да положь нам непобедимую армию! Этот дурак и врун тоже не видел дальше собственного носа. Бессмертие, слава, власть над миром! Идиот! Что не помешало ему угробить десятки людей безо всякого, впрочем, успеха. Туда-то по следу тетрадей попал старина Мишель Лекок – думал добраться и выкрасть. Там он и сгинул, не дожив до прихода американцев двух недель. А вы изволите повторять про каких-то покойников. Живые люди куда страшнее. Живые люди, например, своей возней пробудили давно уснувшего Хозяина. Слава Богу, что доблестный генерал Богуслав оказался достаточно умен, чтобы не прикасаться лишний раз к бумагам, да и ваш покорный слуга все время был рядом. Внук вышел куда глупее, как и покойный антиквар Петухов. Тень быстро учуяла книгу и направилась прямиком в Петербург, где на страже стоял я – последний энтузиаст. Ну и вы, друзья, волей судьбы попали под Тень. И вот мы все здесь! Везем то, что было украдено, туда, откуда.

Долгую минуту в машине властвовал тихий рык двигателя. Наконец, Быхов потрясенно выдохнул:

– Это ж сколько тебе получается лет, отец???

– Извольте видеть, эх! А я еще в Польше предупреждал, что так и будет, – разочаровался художник.

– Если… если в 1945-м тебе было хотя бы… – капитана так просто унять не получалось.

– Брось, Быхов! Ты видел паспорт! Мы же договаривались! – попытался Бецкий.

Но чекист еще некоторое время пучил глаза, что-то высчитывая в уме.

– Чем так сидеть, прикури мне лучше сигарету, товарищ капитан! – сказал майор и требовательно постучал указательным и средним пальцами друг о друга. – Мне другое интересно! Вот ты нам сказал, гражданин Понтекорво, будто никто из коллег-энтузиастов, кто забрался в разное время слишком далеко, не выжил. И теперь выясняется, что бумаги кто-то все-таки украл, и по всему выходит, что из этого вашего непонятного Сен-Клера. Я пока не спрашиваю, у кого украл, и не спрашиваю, зачем мы это возвращаем – примем за рабочую версию, что так нужно. Но кое-что все равно не сходится.

– А вы внимательно слушаете, майор! – похвалил художник.

– Это профессиональное, – как бы извиняясь, пожал плечами Бецкий.

– Одному человеку удалось уйти, – ответил Ровный. – Точнее, даже двум.