Опасные земли

Сомнения в урожденном благородстве настигли бургундца именно поэтому – не слишком теплым выдался прием, отчего Жерар загрустил и даже слегка обиделся.

Впрочем, несмотря на унылую мину, доктор при явлении знатного человека трижды хлопнул в ладоши, велев мажордому Пепе нести вино с ледника в подвале, ибо «погоды сегодня слишком теплые». На этом учтивость и тепло людские были исчерпаны к вящему бургундскому разочарованию.

Жерар сидел напротив стола и потягивал сухое красное (с отменным, кстати, букетом) из витого богемского бокала. Доктор, не поднимая головы, скрипел пером и шелестел бумагами, то и дело сверяясь с какими-то книгами. Солнце наотмашь лупило в витражные окна, играя неведомые игры с летающими пылинками и пуская многоцветные зайчики при каждом движении кубка.

Получалось красиво.

В отличие от ловких солнечных лучей, те, кто обставляли кабинет, с красотой не угадали. Комната являлась уменьшенной копией залы на первом этаже – все та же нелепая пещера разбойников: резные бюро, шкафчики с барельефными фигурами, ковры на каждой стене, подсвечники в эмали, дорогие кресла и так далее в немыслимой концентрации. Денег у градоначальника было много. Вкуса не нашлось вовсе.

Не было его и у беседы.

Дон Игнасио отвечал односложно, а то и вовсе кивал головой, к вину почти не прикасался, предоставив, вдумайтесь, гостю наливать себе самостоятельно! Слава Богу, одноногий столик с графином Пепе поставил у правого подлокотника – не приходилось ходить к хозяйскому столу или унижать себя просьбами.

Погоды стоят на диво жаркие. Угу. А вчера ночью-то как поливало, не приведи Господи! Угу. Тяжко пришлось в разгар эпидемии, почтенный доктор? Пожатие плечами и скрип пера. Помогали горожане? Кто как. Нас, представляете, наследник погнал в путь почитай с поля боя! Представляю.

И далее в подобном ключе.

Легко догадаться, что Жерара такой прием обидел. Ведь он с самыми добрыми побуждениями собирался повеселить беседой и вообще – он не кто-нибудь, а из старинных Сульмонов с родней среди Люксембургов и даже Ангулемских Валуа, хоть и четвероюродной. В любом случае не на заборе подобные генеалогии выписывает Бог! Вовсе не на заборе – серебром и лазурью по драгоценному кордовскому пергамену с буллами из лучшего русского воска!

– Вы, простите, как будто не рады меня видеть, сеньор Хименес? – спросил наконец молодой аристократ.

Доктор вместо ответа освободил переносицу от круглых роговых очков и долго тер ее, прикрыв глаза.

– А я, простите, должен радоваться вашему обществу? Ради каких резонов, дражайший сир? – и скрипучее перо упокоилось в чернильнице.

– Я… я… – де Сульмон растерялся от такой недовысказанной претензии, не так, не так он воображал себе встречу.

– Вы, дражайший сир, в компании вооруженных людей вломились посреди ночи, а в благодарность за кров и немалые, уж поверьте мне, весьма немалые старания во благо Его Светлости, заперли в доме под вооруженной охраной! И, простите, не охрана это, а форменный конвой! – пояснил доктор, а сухости в его голосе хватило бы на небольшую пустыню.

– Клянусь святыми дарами! – Жерара аж в кресле приподняло от возмущения. – Это не моя вина! Подобное обращение и мне претит! Но я в отряде не состою, я всего лишь спутник герцогского аудитора, его, так сказать, конфидент! С мнением вашего покорного слуги в этих вопросах не слишком считаются!

Бургундец поставил звякнувший кубок на стол, а доктор сложил ладони оперед себя, будто молился. Да только сердитая гримаса на лице оставалась совсем не молитвенная.

– Что вы говорите! Ай, как неловко получилось! Извините старого дурака, который сидит и пачкает руки чернилами, чтобы по чести передать дела его милости аудитору! И это вместо заслуженного отдыха! Без намека на банальную благодарность! Итак, я извинился. Чем еще вас развлечь, юноша?

– Извинения приняты, – де Сульмон скрестил руки на груди и сел прямо, – в развлечениях не нуждаюсь – я здесь с герцогской инспекцией. Засим позвольте откланяться.

– Значит, все-таки с инспекцией! – испанец иронично улыбнулся. – А только что я слышал, что вы не более чем спутник и конфидент!

– Так и есть, – Жерар скупо кивнул, решив играть в лаконичность, как дон Игнасио давеча.

– Ну и намекнули бы вашему шефу конфиденциально, что запирать и стеречь надо не доктора Хименеса. Или вы все хором ослепли? Или поглупели? – указательный палец с чернильным пятном обвиняюще вонзился в Жераровом направлении.

– Что вы изволите такое, э-э-э… намекать?